Любовные драмы русских принцесс. От Екатерины I до Николая II

Далее говорится: «Кардинал Батиани и целый сонм иезуитов старались совратить великую княгиню в католицизм. Иезуиты всячески притесняли о. Самборского, обвиняли его в неуважении к католической церкви и препятствовали устройству православного храма в Офене, резиденции палатины венгерской. Несмотря на все происки, православная церковь была освящена и, посещаемая в праздничные дни великой княгиней, наполнялась православными из славянского населения Венгрии. Это до такой степени раздражало австрийское правительство, что, например, в первые дни Пасхи 1800 года полиция под предлогом многочисленного стечения народа разогнала почти всех православных из храма».

А тут ещё стали множиться и развиваться славянские национальные движения в империи, сотканной из разных лоскутков, трудно сочетавшихся между собой. Венский двор жёстко подавлял все выступления. И в этот момент Самборский стал открыто поддерживать славян. И мало того: его действия полностью одобряла и палатина Александра Павловна. Это буквально выводило из равновесия руководство империи.

Как известно из истории, на Западе с неугодными стремились расправляться во все времена, причём не стесняясь в средствах. Старались, конечно, завуалировать всё под смерти естественные, но стоило приглядеться, и становилось ясно — убийство.

Ну а форма применялась начиная от прямого убийства и отравления до действий, направленных на то, чтобы человек ушёл из жизни как бы естественным путём. Сочинялись болезни, использовались даже якобы неудачные роды. К тому времени были усовершенствованы косвенные содействия гибели, скажем, неоказание своевременной медицинской помощи, назначения либо врачей-убийц, либо просто никчёмных лекарей. Вновь обратимся к фактам, изложенным в Википедии:

«При беременности Александра Павловна была доверена невежественному и грубому доктору, по приказанию императрицы Терезии. Советы к сбережению здоровья палатины давались совершенно наперекор гигиеническим условиям. Беременность Александры Павловны внушала австрийскому двору опасения из соображений политических. Рождение младенца мужеского пола могло повлечь за собой (по мнению венского кабинета) отложение Венгрии от австрийского владычества. При разрешении великой княгини от бремени уход был, по мнению о. Самборского, намеренно плохой. Младенец (девочка) жил только несколько часов. На девятый день Александре Павловне позволено было встать, а на другой день, 4 марта 1801 г., она скончалась от молочной горячки…»

Одним словом, налицо было умышленное убийство, завуалированное под неудачные роды. И если бы рядом не было отважного и твёрдого духовника, у которого не было средств повлиять на сами по себе роды, но который сумел во всяком случае вскрыть подлые замыслы, то так бы и сошло — умерла от родов, да и все дела.

И тут же были пущены слухи, что перед смертью палатина Александра Павловна добровольно перешла в католичество.

В Универсальной энциклопедии говорится: «Самборскому стоило больших усилий настоять на подобающей высочайшей особе торжественности погребения и опровергнуть распространённое повсюду иезуитами известие, будто покойная перед смертью приняла католицизм. С этой последнею целью Самборский успел издать гравированное изображение отпевания великой княгини в православной церкви».

Даже за место упокоения Александры Павловны Самборскому пришлось бороться. Он отказался поместить гроб в недостойное для усопшей помещение:

«Это был малый погреб, имеющий вход с площади, на которой бабы продавали лук, чеснок и всякую зелень, и что сверх продажи оставалось, то они в том мрачном и тесном погребу по денежному найму хранили, отчего там и был пренесносный смрад. Таковое унижение терзало мою душу…»

Похоронили великую княгиню — палатину венгерскую — Александру Павловну на капуцинском кладбище. Позже было произведено перезахоронение в деревне Ирём, в предместьях Буды. Старший брат, став императором, построил там православную церковь во имя мученицы царицы Александры.