«Тверь для меня останется всегда дорогой. Это место, где я провела счастливые дни, пожалуй, самые счастливые дни моей жизни, так как я не верю, что мне вновь будет суждено иметь их».
Да, действительно, Тверь особый город, необыкновенный город. В нём ощущается поистине русский дух, ведь недаром само название по этимологии напоминает слово «крепость»… (Тьхвѣрь — twordza «крепость», лит. tvora «ограда»).
Именно на месте основания Твери, близ стрелки реки Тьмаки располагается Тверское (Калининское) суворовское военное училище, которое окончил мой отец писатель Николай Шахмагонов, а позднее его сын и мой брат Дмитрий Шахмагонов. В Калининском государственном медицинском институте, который располагается как раз напротив знаменитого путевого дворца — резиденции генерал-губернатора принца Ольденбургского, — преподавала моя бабушка. В том районе на противоположном берегу Волги в 1955 году открыт памятник Афанасию Никитину. Помните песню Михаила Круга — «и Афанасий спускает ладью». Памятник напоминает о «Хождении за три моря», совершённом купцом-тверичанином, добравшимся до Индии в 1469–1472 годах в Индию. Таких памятников всего три, и стоят они в Твери, в местечке Ревданда в Индии и в Феодосии, отображая путь отважного русского путешественника. Именно в индийском местечке Ревданда вышел на берег Афанасий Никитин, впоследствии написавший о том своём путешествии книгу «Хождение за три моря». Памятник Афанасию Никитину и поныне, так же как Староволжский цельнометаллический мост и здание Речного вокзала, является как бы визитной карточкой города.
Ну и, конечно, визитной карточкой города является знаменитый Путевой дворец, построенный по указанию великой бабушки Екатерины Павловны. Он был возведён вскоре после вступления на престол Екатерины II в 1764–1766 годах по проекту признанного мастера подобных построек архитектора Петра Романовича Никитина, кстати построившего подобный дворец и в Калуге. Такие дворцы возводились для отдыха царствующих особ во время путешествий, которые в те времена были очень и очень долгими.
Великая княгиня Екатерина Павловна, поселившаяся во дворце летом 1809 года, сразу начала его перестройку и совершенствование, поручив эту задачу архитектору Карлу Росси.
Екатерина Павловна была дочерью своего отца. Ведь именно при Павле Петровиче стали изгоняться из светских салонов чужие языки, особенно заполонивший всё французский.
В Твери же произошёл забавный случай. Губернатором в ту пору был там статский советник генерал-майор Александр Андреевич Ушаков.
По отзыву современников, был он «очень добрым человеком, но с некоторыми привычками повелевать и предписывать, да притом немного ленив». Ну а жена его — Варвара Петровна Ушакова — оказалась яркой представительницей офранцузившегося общества.
Вид на Путевой дворец. Художник Карло Росси
Услышав, как великая княгиня Екатерина Павловна разговаривает по-русски и только по-русски, стала высмеивать потихоньку, за глаза эту манеру, точнее, даже принцип.
Екатерине Павловне, разумеется, тут же о том и доложили — ну не могут в высшем свете упустить такую возможность. И хотя великая княгиня не очень любила этакую форму получения информации, отреагировала на этот раз тут же, на первом же балу.
Подошла к губернаторше и громко, чтобы слышали все, сказала:
«Я удивляюсь, мадам, как это вы поражаетесь тому, что я владею своим родным языком!»
Отреагировал и Карамзин, часто бывавший в ту пору в Твери. Перефразировал Державина:
«Французить нам престать пора — на Русь пора!»
Не оставил без внимания французоманию и супруг великой княгини Екатерины Павловны. Ушаков «был уволен от должности, потому что великая княгиня Екатерина Павловна находила его управление слишком слабым, и на его место был назначен Кологривов, который потом слишком злоупотреблял доверием Принца».
Энергия Екатерины Павловны была необыкновенной. Она помогала супругу в управлении губерниями, занималась историей, стала брать уроки живописи.
В Тверь был приглашён Орест Кипренский.
Константин Паустовский в повести «Орест Кипренский» описал жизнь двора: