Любовные многоугольники (СИ)

В сей знаменательный день, заставив Айру полдня прождать под дверями его кабинета, Баркиджоев в присутствии секретаря судебного заседания зачитал приговор.

Больше никого не было, хотя в качестве участников данного заседания были официально указаны и прокурор, и адвокат.

Судья долго и монотонно читал пятнадцатистраничный приговор, большая часть которого практически слово в слово была нагло переписана из обвинительного заключения, который состряпал следователь финансовой полиции Азизов.

Собственно, ничего другого ему и не оставалось делать, как переписать, или точнее, перепечатать то, что было под рукой, поскольку суда, как такового, изначально не было.

Не было цивилизованного подхода к рассмотрению уголовного дела, не было даже попытки разобраться в сути обвинения.

Была спланированная акция по травле человека, отказавшегося платить мзду ненасытным государственным служащим.

Суд под председательством, а точнее, в лице судьи Баркиджоева, признал подсудимую Айру Эмирову виновной в преднамеренном банкротстве ТОО «Адам».

Ввиду отсутствия обстоятельств, отягчающих уголовную ответственность и наказание Эмировой, ей был назначен штраф в размере 400 месячных расчетных показателей, от которого в следующем пункте этого же приговора Айра была освобождена на основании амнистии в связи с десятилетием независимости Республики Казахстан.

Бессмысленная бесчеловечная травля Айры Эмировой, в ходе которой ей пришлось пройти все круги ада, завершилась. Спустя какое-то время Айра узнала, что на основании «Закона о статусе судей» она имела право дать отвод судье Баркиджоеву…

Кстати, за всю историю существования этого районного суда, насчитывавшую не одно десятилетие, Айра Эмирова стала третьим человеком, который был осужден по статье «за преднамеренное банкротство».

Опять на те же грабли!

Айра Эмирова вернулась домой с последнего судебного заседания в состоянии полной опустошенности. Все-таки до последней минуты, несмотря ни на что, в душе теплилась маленькая надежда, что судья одумается и не станет выносить бесчестный приговор.

Чуда не случилось. На дворе сгущались сумерки, а законопослушная гражданка Эмирова все еще не могла поверить в реальность истории, о которой наверняка забыли и грозный судья Баркиджоев, отправившийся после нелегких трудов домой, где заботливого мужа и любящего отца с нетерпением ждали красивая супруга и две маленькие дочки; и конкурсный управляющий ТОО «Адам» — «полицай» Проценко, благодаря которому закрутилась — завертелась вся эта чудовищная карусель, человек, как по нотам разыгравший свою лицемерную роль пламенного борца за интересы государства, а теперь отмечавший сие приятное для него событие за очередной бутылочкой; и все, раболепствовавшие перед неограниченной и впечатляющей властью представителей финансовой полиции и суда свидетели, без малейших раздумий втоптавшие в грязь ни в чем неповинного человека.

Вполне возможно, что все участники этой драмы успокаивали себя мыслью, что любая рана, как правило, рано или поздно затягивается, абсолютно не принимая во внимание тот факт, что рубцы от ран имеют обыкновение оставаться на всю жизнь.

Вконец измотанная событиями последних месяцев, Айра лежала на диване, физически ощущая, как непомерная тяжесть безжалостно сдавливает ее плечи и ноги, медленно расползаясь по всему ее хрупкому телу, не оставляя надежды на то, что когда — нибудь эта боль прекратится и все же выпустит из железных тисков свою нечаянную жертву.

Неожиданно раздался долгий звонок в дверь. Недоумевая, кому она могла понадобиться в столь поздний вечер, Айра едва ли не ползком направилась в прихожую.

На лестничной площадке стояла улыбающаяся Зинка — толстуха, с которой они не виделись и даже не созванивались с момента увольнения Эмировой с ТРК «СанаТ».

Еще более располневшая за это время Зинка, заметив ослабленное физическое состояние старой подруги, с энтузиазмом принялась хозяйничать на кухне, торжественно водрузив на стол бутылку коньяка и коробку шоколада.

Не ожидавшая этой встречи Айра поначалу чувствовала себя в своих же стенах довольно скованно, потом мало – помалу все же отошла.

Зато Зинка держалась совершенно уверенно, как в добрые годы своей работы кассиром на железнодорожном вокзале. После пары рюмок коньяка она принялась досаждать подруге вопросами, которые, казалось, сейчас интересовали ее больше всего на свете:

— Эмирова, ты скажи мне, где твой прежний алматинский шарм? Где твои французские костюмы, в которых я тебя видела, когда только переехала в Алма-Ату? И, вообще, почему ты седая?

Айра отвечала, что алматинский шарм ей явно померещился, во французских костюмах надобность нынче отпала, а, что касается седины, обильно посыпавшей с некоторых пор ее черный волос, так это ее новый имидж умудренной житейским опытом женщины.

Зинка весьма критически отнеслась к новому имиджу подруги. Оценивающе осмотрела ее фигуру, после чего пришла к глубокомысленному выводу, что от их пончика Айры нынче остались рожки да ножки.