Любовные утехи русских цариц

А почему не учена царица? А потому, что из простых девок в царицы выведена. По конкурсу смотрин, значит, прошла. Сгонит в свои апартаменты царь со всей России красивых девок и высматривает: какую бы из них осчастливить и царицей сделать. Так, Иван Грозный, например, намереваясь жениться, 1500 девок пригнал на смотрины. Вот как об этом событии один историк пишет: «Благородные девицы всего государства были собраны в Москву. Для приема их были отведены огромные палаты с многочисленными комнатами, в каждой из них было по 12 кроватей. Явился государь в сопровождении одного из старейших вельмож. Проходя по покоям, он дарил каждой из красавиц по платку, вышитому золотом, с дорогими камнями. Он набрасывал платки девицам на шею. После того как выбор был сделан, девицы отпускались с подарками по домам». Ну что же? Выбор сделан, кандидатка на царицу выбрана. Теперь ее облачат в царские одежды, посадят в тереме, и там она будет дожидаться счастливого момента венчания. И до этого времени никому, даже жениху-царю, видеть ее уже не полагалось. В указе так и сказано: даже царь может до венчания лицезреть невесту только раз. И не смейтесь, пожалуйста, этому обычаю сватовства. Именно так высмотрел себе в жены Иван Грозный свою первую жену Анастасию, горячо любимую, с которой прожил целых 17 лет, наплодив семерых детишек, правда, большинство из них умерло, только двое сыновей и осталось, да и то ненадолго: старшего из них, Ивана, царь посохом убил, а другой, Федор, скромненький и тихохонький, Русью править потом будет, опровергая начисто поговорку, что, дескать, «яблоко от яблони недалеко падает», ибо ни в чем не напоминал своего лютого отца. И найдя себе жену по смотринам, был Иван Грозный счастлив в семейной жизни до такой степени, что его врожденная лютость перед любовью на задний план отступала, за что все Анастасию хвалили и любили, даже к лику святых ее причислили.

Неизвестный художник. Портрет царя Алексея Михайловича.

При втором бракосочетании царя Алексея Михайловича девицы были собраны в доме Артамона Матвеева, и хозяин ничего девицам о смотринах царя не сообщил, и кандидатки в невесты не знали, что в то время, когда они рассуждали и гадали, зачем их тут гурьбой собрали, царь из потаенной комнаты через замаскированное окошечко на них смотрел, невесту себе высматривая. Из нескольких сот он выбрал трех девиц, а дальнейшее решение своей судьбы с женитьбой возложил на трех опытных в этих делах бабок, приказав им освидетельствовать девиц по всем статьям медицины и психологии и вердикт свой наложить. Ну, бабки постарались, конечно. Все свидетельства беспристрастно царю представили, и он безошибочно выбрал Наталью Кирилловну Нарышкину, и как ведь удачно для Руси, ибо народился от этого брака сам Петр Великий.

Правда, сама Наталья Кирилловна домостроевские порядки невзлюбила и вековой тирании мужей над женками воспротивилась, в тереме тихоней сидеть не захотела, а с мужем-царем начала везде разъезжать в карете открытой, на спектаклях с ним рядом на первой скамье сидеть и даже любовными утехами не с ним одним заниматься. И если верить некоторым, и даже многочисленным, историкам, то Петр I будто сам сомневался в законном своем происхождении от царя Алексея Михайловича. Мы так далеко в такие альковные дебри не заходим, бредни некоторых историков слушать не намерены. Мало ли что им спьяну померещилось, чтобы такие сплетни вот публично разглашать: «Петр I спросил как-то за ужином Ягужинского, уж не является ли граф его отцом? Ягужинский ответил: „Трудно сказать, у царицы Натальи Кирилловны было так много любовников“^[36].

Во всяком случае, мы считаем, что правильно цари делали, что невестам смотрины устраивали. Потому до таких безобразий, как в заморских краях, не доходило. А то захочет там какой французский король Генрих VIII в четвертый раз жениться, а смотрины недосуг или лень ему устраивать, посмотрит присланный портрет кандидатки в жены — вроде ничего, сгодится, и невдомек ему, что это придворный художник за большие деньги так разукрасил миниатюру, что невеста из уродины в красавицу превратилась, как у нас часто с Анной Иоанновной бывало, когда художники в угоду ей „мужчину без усов“ превращали в изящную томную красавицу с „норковыми“ волосами. И приказывает Генрих VIII привезти ему в жены принцессу на монарший двор, а когда увидит воочию вот такого дебелого гренадера Анну Клевскую, не сдержится и при посторонних как завопит: „Что это вы мне за фламандскую кобылу прислали?“

Ну, естественно, с такой „кобылой“ спать ему не больно хочется, неинтересно, ему нужна женщина слабая, как птичка, нежная, маленькая. А тут ножища — во! А силища и того больше!

Ну терпел, значит, свою гренадершу Генрих полгода, больше не смог, взмолился, Христа ради, освободите вы меня от нее. Папе что делать оставалось? Как говорится — „насильно мил не будешь“. Развел.