Любовный эксперимент по-американски (СИ)

— Это продолжалось месяцами, — добавила Рози. — Потом ты не приехал к Лине на свадьбу, и я ужасно расстроилась, что не получилось увидеть тебя вживую. Просто была опустошена. Поразмыслив, сказала себе — подумаешь, глупая влюбленность. Оно того не стоит. Я себя обманывала, Лукас. — Она покачала головой. — Думать о тебе так и не перестала.

Я ошеломленно открыл рот, однако не издал ни звука. Да и что тут скажешь? Стоял, обдумывая ее рассказ. Если честно, у меня здорово потеплело на душе, а грудь словно наполнили горячим гелием.

— Считаешь меня чокнутой, типа твоих сумасшедших фанаток? — прошептала Рози. — Если да — скажи, пока я не…

— Нет. Господи, конечно, нет, — решительно возразил я и сжал ладонями ее лицо, нежно поглаживая щеки большими пальцами. — Рози, мне приятно это слышать. Никогда не считал тебя чокнутой. Ты меня увидела, я тебе понравился — отлично. Ты стала испытывать во мне потребность — замечательно. Если что, это очень лестно, preciosa, — закончил я, поцеловав ее в лоб.

— Ладно, — пробормотала она. — Ладно, хорошо.

— Я не вру, Рози.

Откинув ее голову назад, я убедился, что она смотрит мне в глаза.

— Все, что было сказано на крыше «Зарато» — ну, о том, как мы могли встретиться на свадьбе Лины, — все чистая правда, понимаешь?

В ее глазах забрезжил слабый огонек — тот самый, который загорался на нашем последнем свидании, как раз перед тем, как Рози попросила ее поцеловать.

У меня перехватило дыхание.

— Лукас, — сказала она, не отводя взгляд. На миг прикрыла глаза, затем снова распахнула. — Я рада это слышать. Считай, что сегодня… моя очередь совершить романтический поступок.

Мое сердце забилось, словно колокол.

— Сто раз себе говорила, что не должна, но ничего с собой поделать не могу. — В ее прекрасных глазах светилась сотня разных вопросов и миллион ответов на них. — Останься со мной, Лукас. Останься, ты мне нужен, и я не сегодня это придумала. Знаю, тебе нельзя дальше находиться здесь без визы, и ты оттягивал отъезд до последнего. Я полечу с тобой. Прямо сейчас куплю билет. — Она покачала головой. — Вещи не собирала, но это неважно. Все, что потребуется, куплю в Испании. На самом деле, есть ты — и этого достаточно. Хочу ходить с тобой на настоящие свидания, целовать тебя под дождем, каждое утро танцевать с тобой на кухне. Хочу принести тебе коробку кронатов, когда потребуется сказать «спасибо» — и не потому, что мы друзья.

Сердце, снова подпрыгнув, остановилось.

Легкие съежились, перестав набирать воздух.

Руки упали, словно плети.

Как я еще сохранял равновесие — непонятно.

А Рози нанесла последний удар:

— Мы не друзья. Это никакая не дружба. Ты для меня — все на свете. И я для тебя. Всем, о чем я говорю, мы сможем заниматься не только здесь, но и в Испании.

Я растерянно моргнул, и во мне что-то надломилось. Причем с громким треском.

Наверное, Рози его услышала, потому что, глянув мне в лицо, поникла и сделала шаг назад.

— Рози, — хрипло выдавил я.

Потянулся рукой к ее щеке, однако она покачала головой. Наверняка все понимала; слова тут были не нужны. Рози читала в моей душе.

— Ты не можешь бросить свою жизнь ради меня. Я…

Она отступила еще дальше — всего на несколько дюймов, и я побледнел.

Надо ее удержать. Невозможно видеть, как она страдает, и сознавать, что виноват в этом я.

— Рози, preciosa…

Я потянулся к ней, однако она покачала головой, и у меня сдавило грудь.

— Рози, я…

Попытался выдавить из себя что-то еще — и не смог. Жизнь прекрасной женщины рушилась на глазах. Из-за меня… Из-за того, что я не находил в себе мужества произнести несколько решающих слов, не желал бросить ей спасательный круг.

— Все в порядке, — прошептала она, хотя о каком порядке могла идти речь? — Наверное, я слишком эгоистична, слишком безрассудна. Поставила тебя в сложное положение.

Она тяжело сглотнула.

— Понимаю, что постоянный союз тебе сейчас нужен меньше всего. Ты ушел с рынка, ты больше не встречаешься с девушками — я помню. Просто подумала — вдруг с нашей встречей что-то изменилось?

— Рози, — очередной раз повторил я.

Впервые ее имя в моих устах прозвучало фальшиво. Похоже, я больше не имел права его произносить. Утратил все права в тот миг, когда заколебался.

— Я…

Ты мне нужна. Нужна больше всего на свете…

— Я не могу.

Не могу тебя обманывать, не позволю тебе разрушить прежнюю жизнь ради пустого места. Меня в Испании ничего не ждет…

Горло сжало тревогой и страхом; я промолчал. Объяснение так и не состоялось.

Одинокая слезинка прокатилась по ее щеке, и во мне в ту секунду что-то умерло. Свет померк, осталась кромешная тьма.

Я нашел в себе силы шагнуть вперед, хотел попросить Рози не плакать, однако она остановила меня, вытянув руку.

— Я отдавала себе отчет в своих поступках. Целых семь дней купалась в счастье — пусть это и была последняя наша неделя. Ни о чем не жалею, Лукас Мартин. И о том, что примчалась в аэропорт — тоже. — Она медленно опустила руку и положила ладонь на сердце. — Просто хочу, чтобы ты испытывал во мне потребность — такую же, какую познала я.