Любовный эксперимент по-американски (СИ)

Сделал шаг вперед. Сейчас выйду из душа и трахну ее прямо на полу, как обезумевший зверь. Забуду о тех причинах, что не давали мне до сих пор на нее накинуться. Однако Рози не дала мне выскочить наружу — скинула туфли и, проскользнув в кабинку, встала под холодными струями, мигом промочившими ее одежду. Ее ладошка легла мне на грудь; мои глаза заволокло алой пеленой.

Одним быстрым движением я прижал ее к скользкой плитке, а она тем временем расстегнула молнию на джинсах, из-под которых показались белые кружевные трусики.

Я зарычал и рефлекторно качнул тазом, словно пытаясь проникнуть в женское лоно.

— Ты хотела на меня посмотреть? Давай, смотри, — выдохнул я, сжав пальцы на члене. — А я буду продолжать говорить, что тебе делать. Сунь руку в трусики. Пожалуйста… Сделай это сама, пока не сделал я.

Рози повиновалась, застонав так, что я ощутил первые признаки приближающейся упоительной судороги.

— Погладь себя, ласкай так, как ласкал бы я. — Мой голос изменился, словно говорил совсем чужой человек. Наши руки задвигались в одном ритме. — О да, preciosa. Правильно…

Наше хриплое дыхание заглушило шум льющейся воды, и я подступил ближе к Рози. Не сдержавшись, положил руку ей на шею и нежно сомкнул пальцы.

— Тебе хорошо? — спросил я, в упор рассматривая ее лицо. — Если нет, скажи.

Она ответила коротким кивком. Не желает размениваться на слова?

— О да. Господи, да…

Мы ускорили темп; наши бедра раскачивались, касаясь друг друга, словно мы занимались любовью самым обычным способом.

— Лукас… — пробормотала Рози. — Я сейчас кончу. О боже, я… Лукас…

Я прижал ее своим пахом к стенке, теснее — хотя и осторожно — сомкнул пальцы на горле и тут же отстранился, когда она забилась в сладких конвульсиях.

— Давай, Рози… — зарычал я, отпустив член, и накрыл ее руку своей. — Господи, представлял себе этот миг еще с бала. Работай пальцами, а я буду их направлять. Кончи для меня.

Она застонала именно так, как я и предвкушал. Ее веки затрепетали. Она содрогнулась, напряженная рука обмякла, и по ее телу прошла волна удовольствия. Я дождался, пока не завершится оргазм.

Уперся лбом ей в висок, и, когда Рози наконец открыла глаза, вновь занялся собой. Она облизала пересохшие губы; я совершал толчок за толчком в свой собственный кулак — быстро и грубо. Мышцы моей спины напряглись, в паху начались спазмы. Уже скоро…

— Вот что ты со мной делаешь, Рози…

Она положила руки мне на плечи, потом ее ладони скользнули ниже, и ногти прошлись по моему торсу — от груди к животу.

Я со свистом выдохнул, сильнее сжал пальцы, и шквал желания накрыл меня с головой.

— Можно кончить на тебя, Рози, ангел? Пожалуйста…

— Да, — прошептала она. — Да…

Задрала рубашку, оторвав несколько пуговиц. Еще одно движение вверх-вниз, и извержение началось. Хрипло застонав, я излился на ее гладкую кожу, сжимая член в руке, пока не выдавил последнюю каплю. Ну почему я не в ней? Ах, если бы эти минуты длились вечно…

— Рози, — пробормотал я, прижавшись к стене. Моя горячая плоть продолжала пульсировать, пока бьющие с потолка струи смывали белые потеки с живота девушки. — Estoy a tus pies. A tus pies, preciosa[41].

Мы еще долго стояли под холодным душем, прислонившись друг к другу головами и вздымающейся грудью. Придя в себя, я выключил воду и молча поднял девушку на руки. Колено запротестовало, и Рози, заметив, что мне тяжело, попыталась соскочить, однако я лишь крепче сжал руки. Так мало нам осталось быть вместе, и это сводило меня с ума. Видимо, потому я ее и не выпустил. Вышел из ванной, и, вместо того чтобы обменяться впечатлениями, молча поставил девушку на пол. Снял с нее мокрую одежду, поцеловал в губы и помог одеться в сухое, а потом позволил ей проделать то же самое со мной.

Время работало против меня. Все было против меня. Вероятно, так написано на роду.

Глава двадцать седьмая. Рози

— Я лишь слегка притерлась к бордюру, а ты смотришь так, будто мы переехали белку или еще кого-нибудь.

Я хмыкнула.

— Белку? Серьезно? — спросил Лукас, и Лина метнула на него раздраженный взгляд.

— Ну, например. — Она глянула на Тако и понизила голос почти до шепота: — Просто не хочу говорить, что мы могли, например, сбить собаку, понятно?

Тако заскулил у моих ног, и мужчина, от которого я не отводила глаз всю дорогу до моей квартиры, пробормотал себе под нос:

— Ладно, неважно. Все равно я не собираюсь покрывать тебя перед Аароном. Твой муж мне нравится, и я не желаю нарушать мужскую солидарность.

— Лина, я тоже не намерена молчать о твоем стиле вождения, уж прости, — добавила я.

Подруга закатила глаза.

— Аарон знал, что делает, когда позволил мне воспользоваться его машиной. Он учил меня не бояться сумасшедшего движения в Нью-Йорке, умники.

Лукас незаметно погладил меня по спине, и у меня по коже забегали мурашки.

— Ага, — сказал он, снимая у меня с плеча сумку. — Лина не боится дорог Нью-Йорка — это дорогам следует ее опасаться.

Я рассмеялась, покачала головой и прижала сумку к боку. Забавные они, эти брат с сестрой. А сумку не отдам…

Лукас прищурился.