Любовный ураган

Он входил в нее снова и снова, заставляя себя и ее кричать, пока наконец их страсть не обратилась во вспышку, бенгальский огонь, который взлетел к небу, сверкая и переливаясь всеми цветами радуги. И последняя их судорога сопровождалась заключительным криком Кэти, криком, наполнившим теплую южную ночь.

Долго еще после этого Джек держал ее голову в руках, а она лежала тихонько, и снаружи все бледнее и бледнее мерцал фонарь. В конце концов и он погас. И тогда Джек тихо пробормотал:

— Кэти?

Она что-то произнесла, но он понял, что это был не ответ и что она, должно быть, уснула.

На его руках. В палатке своей тети. В джунглях Текстикана.

Он не знал, что и подумать по этому поводу.

А неопределенность он никогда особенно не любил. Она заставляла его нервничать.

— Кэти, — пробормотал он, — нам надо поговорить об этом. — Он нахмурился. — Нет, я не то говорю. Я хотел сказать...

Он погладил ее по волосам, прислушиваясь к шуму тропического леса.

— Я не знал, что это будет так. Не знал, что плеск струй воды в душе превратится в оперу. И про себя добавил: чертовски хорошую оперу, отличную оперу. С величественной героиней — страстной, сильной. И удивительно сексуальной. — Может, этого и нет в сценарии, но я хочу спать с тобой еще. И много-много раз.

Но ведь она спит, напомнил он себе. Он разговаривал со спящей женщиной. Говорил ей то, что никогда не собирался говорить.

Джек не понимал, но чувствовал: что-то произошло. Что-то, не имевшее никакого отношения ни к Мадрид, ни к Бласко, ни к кодексу. Что-то очень значительное. И может, равносильное катастрофе.

Вот в чем заключалась правда.

Солнце уже вскарабкалось высоко, когда Джек проснулся и оглянулся вокруг.

Джунгли Текстикана не изменились за ночь. Палатка Мадрид все так же стояла на краю траншеи. И земля не сдвинулась с тех пор, как они в последний раз любили друг друга. Но что-то все же было не так. Он понял это, еще даже и не до конца стряхнув с себя сон.

Женщина, которая должна была сейчас лежать в его объятиях, копошилась в дальнем конце траншеи — она копала мягкую землю с помощью... Бог знает что ей удалось найти, чтобы использовать в качестве подсобного инструмента.

Кэти Мур, эта бесхитростная и правдивая девушка, обладавшая к тому же и незаурядной настойчивостью, искала доказательства, которые, как он знал, могли перевернуть все вверх тормашками.

Джек выругался и быстро натянул на себя джинсы.

Когда он приблизился к ней, она вскинула голову. Ему уже было знакомо это выражение лица. Ее руки были грязными, на губах блуждала неземная улыбка, а глаза горели первооткрывательским блеском.

Внезапно Джек подумал, что хорошо бы стереть с ее лица волнение.

— Посмотри сюда, Джек.

Он остановился, глядя на ее душистые шелковистые волосы. С такого расстояния он не мог ощущать их запаха, но ему и не нужно было этого, он провел с ней всю ночь и отлично знал их аромат.

Господи, ничего на свете не хотелось ему сейчас больше, чем увлечь ее обратно в палатку тетушки и там вспомнить все, чем они занимались ночью. Но почему-то у него было такое чувство, что она не разделит его устремлений.

— Ты не смотришь, — сказала она.

— Нет, смотрю.

— В траншею, Джек.

— В траншею.

— Смотри, — голос у нее был такой доверчивый. — Видишь этот папоротник? Видишь, где его выдернули? Он все еще зеленый.

Джек перевел взгляд туда, куда она указывала.

— Его выдернули совсем недавно, — сказала она. — Тут недавно прокопали всю траншею. Через каждый метр! Систематично! По плану.

Да, так оно и было, отметил про себя Джек. Копали совсем недавно, должно быть, вчера.

— Сукин сын, — сказал он тихонько.

— Здесь ведутся раскопки, Джек! — Ее голос звенел от волнения.

— Раскопки ведутся, это верно, Кэт. Весь вопрос в том, кем они ведутся.

— Что значит — кем? Это раскопки моей тети. Она их нашла. И именно она исчезла в джунглях для того, чтобы...

— Велись.

— Что?

— Велись твой тетей, Кэти.

Свет в ее лице потух. Она отступила от него и повернулась к траншее.

— Посмотри, — сказал Джек, — копают действительно очень систематично. Как будто раскопки ведутся человеком, который не знает результатов исследований и не видел компьютерных экранов.

Девушка нахмурилась. Она просто не хотела видеть очевидного, и Джек это понимал.

— Кто-то здесь копается, Кэт. Но не тот, кто изначально раскапывал эту траншею.

Ее лицо потемнело.

— Ты хочешь сказать...

— Грабители.

Уголок ее рта дернулся, но на лице все же отразилось минутное разочарование.

Джека пронзило чувство вины.

Но что он, в конце концов, с ума сошел? За что ему чувствовать себя виноватым? Ведь каждое его слово было не чем иным, как чистейшей правдой. И им необходимо было срочно сматываться отсюда.

— Ты же знаешь, как быстро грабители наезжают на заброшенные места раскопок.

— Я знаю, что иногда такое случается, но не думаю...

— Посмотри же правде в глаза, Кэт. Они вооружены и опасны. И они вездесущи. У нас были проблемы с Бласко и его пособниками, но это уже посерьезнее. Похоже, что они работают тут каждый день. И нам надо убираться отсюда.

— Да мы же только что приехали.