Любви старинные туманы

Возвращение в жизнь – не обман, не измена.
Пусть твердим мы: «Твоя, вся твоя!» чуть дыша,
Все же сердце вернется из плена,
И вернется душа.

Эти речи в бреду не обманны, не лживы

(Разве может солгать, – ошибается бред!),
Но проходят недели, – мы живы,
Забывая обет.

В этот миг расставанья мучительно-скорый

Нам казалось: на солнце навек пелена,
Нам казалось: подвинутся горы,
И погаснет луна.

В этот горестный миг – на печаль или радость –

Мы и душу и сердце, мы все отдаем,
Прозревая великую сладость
В отрешенье своем.

К утешителю-сну простираются руки,

Мы томительно спим от зари до зари…
Но за дверью знакомые звуки:
«Мы пришли, отвори!»

В этот миг, улыбаясь раздвинутым стенам,

Мы кидаемся в жизнь, облегченно дыша.
Наше сердце смеется над пленом,
И смеется душа!

Последняя встреча

О, я помню прощальные речи,
Их шептавшие помню уста.
«Только чистым даруются встречи.
Мы увидимся, будь же чиста».

Я учителю молча внимала.

Был он нежность и ласковость весь.
Он о «там» говорил, но как мало
Это «там» заменяло мне «здесь»!

Тишина посылается роком, –

Тем и вечны слова, что тихи.
Говорил он о самом глубоком,
Баратынского вспомнил стихи;

Говорил о игре отражений,

О лучах закатившихся звезд…
Я не помню его выражений,
Но улыбку я помню и жест.

Ни следа от былого недуга,

Не мучительно бремя креста.
Только чистые узрят друг друга, –
Мой любимый, я буду чиста!

Путь креста

Сколько светлых возможностей ты погубил,
                                                    не желая.
Было больше их в сердце, чем в небе
                                             сияющих звезд.
Лучезарного дня после стольких мучений
                                                       ждала я.
Получила лишь крест.

Что горело во мне? Назови это чувство

                                                       любовью,
Если хочешь, иль сном, только правды
                                        от сердца не скрой:
Я сумела бы, друг, подойти к твоему изголовью
Осторожной сестрой.

Я кумиров твоих не коснулась бы дерзко

                                                         и смело,
Ни любимых имен, ни безумно-оплаканных
                                                              книг.
Как больное дитя я тебя б убаюкать сумела
В неутешенный миг.

Сколько светлых возможностей, милый,

                                          и сколько смятений!
Было больше их в сердце, чем в небе сияющих
                                                             звезд…
Но во имя твое я без слез – мне свидетели тени –
Поднимаю свой крест.

«Идешь, на меня похожий…»