Люди

День стоял поистине прекрасный. Казалось, таких дней никогда прежде не было в жизни Оливии. Она прошлась по дорожке из желтоватого мелкого гравия мимо кустарников. Ее не оставляло предчувствие, что все окружающее она видит таким образом в первый и последний раз. Ее вылечат. И она наконец-то станет такой, как все. Может быть, и Джея когда-нибудь вылечат. И когда-нибудь они снова встретятся с Натали, тоже здоровой и красивой, и когда-нибудь они будут смеяться со всего того, о чем говорили в школе, и все это будет далеким, нереальным, словно сон…

На входе ее снова встретила медсестра и настойчиво предложила проследовать в палату. И Оливия, уже чувствуя усталость, согласно кивнула ей в ответ и побрела к себе.

– Пап, я не могу тебе больше ничего сказать… – послышалось раздраженное из-за приоткрытой двери.

Голос Оливии показался знакомым, и она резко остановилась, притаившись возле небольшой дверной щелки.

– Джей, послушай, по-хорошему тебя просим, – говорил доктор Коржевский, – ты должен рассказывать нам обо всем, что ты узнаешь.

– Я уже все рассказал, ты ее уже упек.

– Ты об этой, как ее? Натали Стел… Стелло…

– Стеллис, – буркнул Джей.

– С кем она общалась? Кому она рассказывала? Ты вообще понимаешь масштабы угрозы?! – Коржевский повысил голос, и у Оливии все внутри сжалось. Ей все в одночасье стало понятным. И этот странный мальчик напротив – чутье ее не подвело, до его появления все было прекрасно, если бы не он… Вдруг ее сознание прояснилось, гнев нестерпимо забурлил внутри, распространяясь по всему телу и желая вырваться наружу. Оливия на секунду даже пожелала ворваться в кабинет и разобраться и с этим предателем Джеем, и с этим мерзким доктором, который упек Натали в клинику. Раздался сдавленный стон. Похоже, Джею от чего-то стало больно. Доктор резко и шумно встал со стула и направился к двери, поскрипывая подошвой обуви. Оливия испугалась, попятилась, шмыгнула за угол и притаилась, вслушиваясь в происходящее. Дверь захлопнулась, послышался щелчок замка.

Оливия ощутила себя в этой клинике словно в Аду, из которого нет пути обратно. Словно это был очередной подвиг, который она не смогла пройти. И доктора, и медсестры вдруг превратились из милых людей в кровожадных церберов, жаждущих навеки оставить ее здесь.

На следующее утро, такое же приторно солнечное и замечательное, как и вчера, Оливия стояла за углом школы. Как только она увидела неспешно идущего Джея, она тут же направилась к нему наперерез.

– Что случилось? – невинно округлил он глаза, когда Оливия с искаженным от злости лицом потянула его к парку.

– Я вчера была в клинике «Альфа-Зед», – начала Оливия, когда они, наконец, остановились под раскидистым, уже знакомым деревом.

– И? – все недоумевал Джей. Хотя Оливии показалось, что на мгновение в его глазах промелькнул страх.

– Я все про тебя знаю, Джей! Не прикидывайся дураком, – она толкнула его в плечо. – Как ты мог так нас предать? Мы тебе верили, ты такой же, как и мы! Это из-за тебя Натали неизвестно где… – Оливия еще раз толкнула Джея.

– По… Послушай, все не так…

– …И неизвестно, что с ней делают! – продолжала Оливия, не обращая внимания на попытки Джея остановить ее. – Это ты во всем виноват! Ну, вот и будь один такой, и пусть это все будет на твоей совести! – и из глаз Оливии покатились слезы.

– Все совсем не так, – Джей попытался взять ее за руки, чтобы она в очередной раз не толкнула его. Но Оливия успела залепить ему пощечину.

– Радуйся, завтра я ложусь на лечение, ты добился своего. Твой отец будет рад, отличного сына вырастил. Себе под стать. Двуличного негодяя.

Оливия бросалась этими словами в Джея, словно камнями. Она хотела, чтобы ему было больно. Чтобы было еще больнее, чем ей. Она развернулась и побежала к дому.

Джей лишь поднял ей вслед руку, желая остановить.

Дома Оливия с ходу отправилась к шкафчику, в котором хранились лекарства. Сквозь слезы трясущейся рукой она высыпала себе на ладонь горсть таблеток и запихнула в рот. Чуть ли не давясь, запила все водой. Совсем скоро наступило облегчение: эмоции понемногу стали притупляться, в голове снова появилась уютная ленивая вата, Джей, его двуличие, да и неизвестное положение дел с Натали перестали казаться какими-то важными. Ей завтра в больницу, завтра все закончится. Завтра наступит настоящее облегчение. Она должна успокоиться и подготовиться к поездке. Ей нужно думать о себе и своем здоровье. Оливия поплелась к себе в комнату на второй этаж. Ее полумрачная комнатка казалась ей действительным оплотом спокойствия и стабильности. Горел монитор. Оливия не торопясь села за стол, взялась за мышку. На почте снова пусто. Опустив страницу ниже, она заметила, что в папке спама находится какое-то письмо. Совершенно нехотя она щелкнула на папку. Ей вдруг показалось, что перед поездкой в клинику ей необходимо очистить всю почту от лишнего – скоро Оливия станет совершенно другой, она хотела начать все с чистого листа.