Люди-боги

Во внешности Ворна не было ничего чудовищного или ужасного — никаких грубых уродств, шокирующих глаз. Он висел в неподвижном воздухе каюты — сияющее пятно, похожее на звездное облако, видимое издалека, так что отдельные точки света были не более чем бесконечно малыми искорками. Поначалу казалось, что составляющие Ворна молекулы неподвижны и неизменны, но по мере того как Харлоу всматривался, он осознавал пульсацию, колебания интенсивности, столь же регулярные и естественные, как дыхание, и это была та самая вишенка на торте, от которой его кровь застыла в жилах. Эта штука была живой. Создание из энергии и пламени, как гласили легенды, нечеловеческое, но живое, думающее, чувствующее, наблюдающее.

Наблюдающее за ним. Нечеловеческий странник между звезд, наблюдающий за ним и размышляющий о его судьбе.

Кволек что-то поднял и держал это, занеся руку для броска, но он просто держал это. Гарсия сидел. Его губы шевелились, как будто он торопливо молился себе под нос. Ирра очень медленно и тихо опустилась на пол в позе покорности.

Харлоу заговорил. Какой-то автоматический рефлекс привел его язык в движение, и с него сорвались слова, прозвучавшие так странно и нелепо, что ему стало стыдно, но он не мог придумать ничего другого. Эти слова пришли легко, прямо из Руководства. Он произносил их уже много раз.

— Мы принадлежим Звездной Разведке. У нас мирная миссия. Мы прибыли в ваш мир…

— ПРЕКРАТИ, МАРК!

Харлоу оборвал фразу на полуслове. Он уставился на Гарсию и Кволека. Ни один из них не открывал рта.

И все же кто-то заговорил. Кволек резко обернулся.

— Кто это сказал?

— Никто ничего не говорил, — прошептал Гарсия.

— Кто-то сказал. Сказал: «Кволек, положи этот дурацкий кусок железа, пока у тебя не свело плечо».

— Ты сумасшедший, — тихо сказал Гарсия и, казалось, вернулся к своей молитве.

— Марк, — снова обратился голос к Харлоу, — я кажусь тебе очень странным и пугающим, но это только потому, что ты еще не понимаешь научных принципов, которые делают возможным такое изменение формы. Мои атомы расположены в другом порядке, чем тот, в котором ты видел их в последний раз, но в остальном я почти такой же. Хотя нет. Не совсем. Но достаточно близко, чтобы я мог честно сказать, что я все еще Дандональд.

— Дандональд, — сказал Харлоу, уставившись на пятно колеблющегося сияния, которое парило в воздухе перед ним. И тихо добавил:

— Ради Бога!

Кволек и Гарсия повернули головы и посмотрели на него. Они заговорили почти одновременно.

— Дандональд?

— Вы слышали его, — пробормотала Харлоу.

— Они меня вообще не слышали, — сказал ему голос. — Вытряси паутину из своей головы, парень. Ты не можешь позволить себе сейчас быть глупым, у тебя нет на это времени. Это телепатия, Марк. Я общаюсь с вами напрямую, потому что это единственный способ, который у меня сейчас есть. К сожалению, у меня не хватит энергии, чтобы общаться со всеми сразу. Теперь слушай. Я так долго ждал тебя…

— О чем ты говоришь? — Гарсия обратился к Харлоу. — Что ты имеешь в виду, какой Дандональд?

— Тебе лучше потратить время и рассказать им, — сказал Харлоу пятну света. — Сомневаюсь, что они мне поверят.

Он закрыл лицо руками и с минуту тихо дрожал, пытаясь понять, что его поиски Дандональда закончились, и что это аморфное облако энергетических пылинок было его другом и собутыльником, Дандональдом из плоти и крови с сильными руками, взъерошенными каштановыми волосами и ярко-голубыми глазами, которые всегда смотрели мимо привычного в далекие тени неизведанного.

Он не мог в это поверить.

— Это не имеет значения, — сказал мысленный голос Дандональда в его голове. — Просто смирись с этим на время. Важно то, что Таггарт уже готов к встрече с вами. На его корабле есть тяжелое вооружение. У него всё готово, и в тот момент, когда он засечёт ваш корабль на радаре, ракеты полетят. Тогда вы будете мертвы, а я никогда не смогу вернуться, так что, пожалуйста, послушай меня внимательно.

— Ты никогда не вернешься? — повторил Харлоу. — Куда?

— К прежнему мне. К материальности. Конвертер у Таггерта. Он охраняется днем и ночью, и меня убьют на месте, если я переступлю порог. Как и любого из Ворнов, полагаю, хотя никто из них не делал этого уже много веков. Итак…

— Подожди, — сказал Харлоу. — Подожди минутку. Я пытаюсь понять, но потерял нить. Конвертер?

— Конечно, Конвертер. Как ты думаешь, что сделало нас — меня — такими?

— Я не знаю, — оцепенело сказала Харлоу. — Какими именно «такими»?

— Именно такими, как ты видишь, — сказал Дандональд.

Сияние сгустилось, закружилось, затем переместилось так быстро, что Харлоу подумал, что оно исчезло.

— Превращение материи в энергию, только древние Ворны решили проблему достижения преобразования без потери интеллекта или личности. Индивид остается неизменным. Только его тело становится свободным от ограничивающих оков плоти.

Сияние переместилось к железной переборке. Оно скользнуло прямо сквозь железо, а затем, пританцовывая, вернулось обратно.