Люди Быка

— Да, кое-что общее есть, — задумчиво почесал лысый затылок Кижуч. — Только бычихи рожают раз в год, а мамонтихи — сам знаешь. Молодняк те чудики, как ты говоришь, не забивают и стараются сберечь. Да и взрослых редко трогают. Так что скоро они, наверное, заполнят весь Средний мир.

— Странно, что они вообще своих убивают, — вставил вождь. — Нельзя так делать, нехорошо это.

— Ага, — ехидно прищурился Медведь, — они, небось, прежде чем за своих взяться, всю другую живность истребляют, одни их быки остаются. Эти ребята еще и до нас доберутся! И будем мы с быками бодаться!

— Ну… — призадумался Семен. — Через леса-то они вряд ли пройдут — всех своих зверей в чаще растеряют.

— А там? — ткнул пальцем в карту Бизон. — Там — за Страной Хьюггов — леса есть?

— Откуда ж я знаю?! — удивился Семен. — Так далеко никто из наших еще не забирался.

— Чего ж тут далекого? — пожал плечами Медведь. — Как река замерзнет, садись на нарту и двигай. Никакие буераки объезжать не надо, через холмы перебираться тоже!

— А вот это — мысль! — обрадовался Семен. — Гораздо лучше, чем земледельцев резать!

— Одно другому не мешает, — резонно заметил старейшина. — Народу на оба дела хватит.

— Давайте так, — предложил главный стратег. — Этой зимой устроим экспедицию в верховья. Следующим летом посмотрим, как дела у земледельцев. А потом уже будем принимать решения — кого бить, кого не бить.

— Ну-ну, — смирился Медведь. — Только смотри, чтоб не получилось как с укитсами.

— Типун тебе на язык!

— Кто-кто ему на язык? — заинтересовался любознательный Кижуч.

— Неважно, — махнул рукой Семен. — Это поговорка из будущего.

Возглавить зимнюю экспедицию он решил лично. Состав ее сформировался сам собой.

— Нирут брать надо нет, — сказал зам правителя по неандертальским вопросам. — Я ходить, мой люди ходить. Лоурин только еду давать, собак, нарты давать.

«А почему нет? — оценил идею Семен. — Когда-то мы с Хью неплохо путешествовали на пару. Мероприятие может оказаться долгим, отвлекать воинов-лоуринов не стоит — они могут понадобиться здесь. К тому же неандертальцы крайне нетребовательны к еде и крову, что в зимних условиях имеет немалое значение».

— Сколько твой люди брать? — передразнил он манеру говорить старого приятеля.

— Три руки люди, — улыбнулся Хью.

— Три так три, — кивнул Семен. — Значит, шесть упряжек.

Когда миновали бывшую Страну Хьюггов, точнее, ее южное окончание, характер видимой с реки местности заметно изменился. Правый берег здесь уже не сильно отличался от левого — та же степь с островками леса. Семен решил подняться на последнюю приличную возвышенность левого берега — осмотреться и, может быть, набросать план района.

Осмотреться удалось, а с рисованием возникла проблема — чернила в пузырьке замерзли. Семен переложил глиняный сосуд за пазуху и, в ожидании, когда содержимое растает, принялся читать спутникам лекцию, благо среди них было несколько бывших школьников.

— …Данный пейзаж хорошо иллюстрирует ландшафтообразующую роль мамонта. В наших краях мамонтов много, и степь, в целом, сохранила свой прежний облик, несмотря на изменение климата. Здесь же мы видим явное наступление кустарниковой и древесной растительности, связанное с увеличением влажности и уменьшением давления на нее древоядных животных. Могу поспорить, что свободные пространства здесь год от года сужаются. Лесные массивы постепенно растекаются во все стороны, кустарники поднимаются из долин и захватывают водоразделы. Молодая поросль является излюбленной пищей мамонтов, но здесь — на всем видимом пространстве — присутствуют лишь стада копытных. В былые годы на таком роскошном пастбище, наверное, могло бы перезимовать множество волосатых слонов, сейчас же мы не видим ни одного…

Стоящий рядом выпускник школы поднял руку, словно на уроке.

— Ты чего?! — прервал лекцию учитель.

— Одного видим, — сказал неандерталец. — Вон он идет.

— Где?! — заинтересовался Семен. — А это точно мамонт?

— Ага. Большой. Старый, наверное.

Семен смог разглядеть лишь темную точку вдали. Тем не менее спорить не стал — разрешающая способность неандертальских глаз значительно выше, чем у обычных людей.

— Интересно, что он тут делает — один и зимой?

— А вы у него спросите, — улыбнулся парень. — Вы же умеете, Семен Николаевич.

— Да, действительно, — согласился Семен. — Только снизу его будет не видно — надо засечь направление.

— Нет, не надо, — сказал бывший школьник. — По-моему, он идет нам навстречу, только по берегу, и кормится на ходу.

Общаться с незнакомым мамонтом Семену было страшновато — кто знает, что у него на уме. Но и отказаться уже нельзя — можно подмочить репутацию. На всякий случай он решил идти на контакт один, а нарту максимально облегчить — может, еще и удирать придется.