Люди Быка

Народ разражается криками — в том числе и одобрительными.

Дедовы ближние (хором):

— Верно говорит Семхон!!!

Семен:

— А теперь ваши хуторяне что удумали?! Они там — по норам своим — самогон гнать приладились! Им теперь и дедова пива не нужно! У них и посуды глиняной полно!

Народ — взрывается гневными воплями. Против оратора направлены далеко не все.

Дедовы ближние (перекрывая щум):

— Верно говорит Семхон!!!

Семен (дождавшись затишья):

— Они, значит, самогон там попивают, да в зерне купаются, а, скажем, Мурдыкины? Детей полон дом, а собрали полмешка, да и то с мусором!

Голос из народа:

— Они ж по пятому разу старую деляну засеяли! Им новую готовить лень!

Народ (кричит):

— Врешь! Верно!! Врешь!!!

Дедовы ближние (вместе с Мурдыкиными):

— Верно говорит Семхон!!!

Семен:

— Долго я думал, люди добрые, почему живете вы так. И понял: не любите вы руку отеческую, догляд мудрый не терпите. Неслухи вы!

Народ:

— Верна-а!! Врешь!! Говори, да не заговаривайся! Верна-а!! Врешь!! Бей гада!!!

Семен (с надрывом):

— А потому решил я соль не вам, а деду отдать! Пускай он и делит ее — по справедливости!

Дед (злобно):

— Уж я разделю!

Дедовы ближние (перекрывая шум):

— Верно говорит Семхон!!!

Народ:

— Бей гургулов!! Верна!!! Кровопивцы!! Верна!! Деда не трожь!!! Бей!!!

Дедовы ближние (еще громче):

— Верно говорит Семхон!!! Кто зерно от общины прячет — тому фиг в нос!!! А кто честно ссыпает — тому от пуза! И соли! И пива!! И самогона!!!

Голос из народа (ревет, заглушая всех):

— Кто ж проверять-то будет? Ты, что ли?!

Семен (воспользовавшись паузой в криках):

— Зачем же мне этим заниматься? Разве мало среди вас людей честных, нежадных? Которые под себя все не гребут? Вот, скажем, Мурдыкины…

Народ разделяется. Одни кричат:

— Верно!!

Другие орут:

— Пьянь! Лентяи!! Гнать их в шею!!!

Дед (пристукнув клюкой):

— Цыц, окаянные!

Дедовы ближние и Мурдыкины:

— Верно говорит Семхон!!!

Семен (передавая мешок с солью):

— Вот тебе, дедушка, — владей! Хорошим людям не жалей, а плохим… сам знаешь. А чтоб не обманули тебя, пошли ребятишек верных — пусть посмотрят, у кого деляны какие, сколько взрослых в дому. Не поленись, зарубочки сделай: у кого работников сколько, да сколько притом зерна ссыпали. А то, может, сам и укажешь, где кому жить, да какие деляны готовить — чтоб на виду все, чтоб без обману!

Дед (радостно):

— Благодарствуем! За людишками-то сыны мои присмотрят, да и племяш вот толковый вырос — уважает дедушку. А которые от своих отделяются, которые по ямам зерно прячут, попляшут у нас теперь! Трундыкины особенно! Со своей же родней делиться не хотят! Ничо, теперь поделятся — вот она, сольца-то!

Голос из народа:

— Не дождешься, старый хрыч! Соли давай!! А то мы и сами сходим — места знакомые!

Дед (кричит фальцетом, обнимая мешок):

— Да кто ж с тобой пойдет-та?! На смерть-та верную?!

Филя, Миля и Киля (вопят из толпы):

— Нету за солью хода! Нету-у!! Еле ноги унесли! Тибидахи там сплошные! Сами чуть не сгинули!! Добрый человек выручил!

А им в ответ:

— Врете вы все!!!

В общем, в тот — самый первый — раз все обошлось благополучно. Даже массовой драки не случилось. Большинство участников были трезвыми и довольно быстро сообразили, что выражение недовольства им дорого обойдется — магазинов в лесу нет. Ободренный успехом, Семен двинул свой караван в путь, благо проводники у него имелись.

Общины лесных земледельцев находились на разных стадиях зрелости — одни недавно отпочковались и были «социально» молоды, другие наоборот — еле держались от старости и готовы были распасться на несколько самостоятельных семей. Семен никого не свергал, не устраивал заговоров — он раздавал соль и требовал за это жить «по справедливости», требовал, чтобы «богатые» делились с бедными, здоровые с больными, сильные со слабыми. А для этого, естественно, нужна власть, которая будет за всем следить и делить продукт. Правда, сначала его нужно этой власти отдать…

«Иерархическая пирамида, — размышлял Семен, — универсальна. Наверное, она заложена у людей в генах. И не важно, кто стоит на вершине — вождь, старейшина или три-четыре крепких мужичка, которые договорились вести дела сообща. Они и промеж себя пирамиду построят. Всегда найдутся обиженные, всегда бедные хотят, чтобы не было богатых…»

В конце осени эпопея закончилась — вместе с солью. Остатками Семен щедро расплатился с Филей, Милей и Килей и отправил их по домам. Тащить с собой вновь завшивевшую Нилок Семену отчаянно не хотелось, и он был только рад, когда она изъявила желание идти с Филей — если, конечно, Семен и ее не обделит. Он не обделил — горько вздохнул и отдал мешочек, припасенный для себя самого: «Опять даже икру посолить будет нечем. Но, может быть, оно и к лучшему — привыкнуть недолго, а вот отвыкать потом…»

От своих спутников Семен не скрыл, чем теперь придется расплачиваться со скотоводами за право доступа к соляному месторождению. И конечно, не забыл напомнить, что Нилок прекрасно умеет заготавливать «счастливый дым».

Глава 10. Поход