Люди до. Новая история

– Сам надеюсь, что отец разобрался с обвинением по поводу твоей пропажи и теперь гнет свою линию.

– А женщины? Он сможет их вытащить из того ада, куда мы были помещены.

– Если обещал, то сделает все, что возможно, я его знаю.

– Да, наверное, ты прав. Но.

– Лин, не юли. Я прекрасно понимаю, на что ты намекаешь. И знаю, что если бы ты не была прикована к этой кровати, то сама давно разведала все. – Лён смеется, но в его словах нет ни грамма юмора. Он говорит серьезно. Он знает, что от обстановки в соседних государствах зависит наша жизнь в частности и общества Коммуны в целом. Под моим немигающим взглядом он сдается. – Я что-нибудь придумаю и добуду для тебя новости. – Соглашается.

– Поговори, пожалуйста, с Тимом, может он хоть тебе что-то расскажет. Это должно помочь. Только не геройствуй. Это не всегда хорошо кончается. – Предупреждаю его. Лён прижимает ладони к лицу, потом резко встает и собирается на выход.

– Это я вижу. – Грустно улыбается и выходит за дверь, махнув рукой.

А я устало падаю на свою подушку. Слишком выматывают эти задушевные беседы. Вероника, тут как тут, юркнула к лекарствам и нагребла очередную дозу.

– Я не хочу больше спать. – Жалуюсь ей.

– Не думаю, что так будет лучше. Ты изводишь себя, а тебе нужен покой.

– Я лучше знаю, что мне нужно! Хватит решать за меня!

– Лин, не срывайся на мне, пожалуйста. Скажи ему в лицо, не мне.

– Кому? Этому шкафу? Я больше никого в этой комнате не вижу. – Психую я в ответ.

– Между прочим, ты сама запретила ему приходить! – Вспоминает Вероника мою истерику.

– Знаю. Но думаю так лучше. Я не готова разговаривать с ним, видеть его. Я так устала. – Снова плачу.

– Тебе нужна его поддержка, любовь. Я же вижу. Ты ревешь целыми днями, он ходит, как тень, из угла в угол, вокруг твоей двери, не решаясь зайти.

Отрицательно машу головой. Я не готова его принять. Пусть мне самой плохо. Но пока он не решит довериться мне, я не желаю его видеть. Зачем? Чтобы вновь поругаться? Если он не готов, я буду ждать. Может меня хватит надолго, может, сломаюсь через пару дней. Но дальше ломать некуда. Меня уже не склеить.

***

Прошло еще несколько дней. Мама и Су навещали меня, одаривая слезами и веселыми историями, вперемешку. Я была им благодарна. Хоть что-то, что может отвлечь от печальных мыслей.

Сегодня меня решили оставить в покое. Никто не приходил целый день. Даже Вероника, устав от моих препирательств, старалась реже попадаться на глаза. А я бесилась. Мне было в тягость бездействие. Я прочла уже столько книг, сколько и на летние каникулы не задавали, всего за пару недель. Еда не доставляла удовольствия, хотя я старалась не пропускать приемы пищи, чтобы поскорее восстановиться. А теперь сижу на кровати и ногой шаркаю пол. В мыслях решаюсь на глупый поступок. Что-то давно я их не совершала. Только в этот раз буду аккуратнее. Постараюсь не упасть на первом шаге и дойти хотя бы до двери. Решила – сделала. Давай, Лин, еще немного. Я по стеночке пробираюсь к заветной цели. Еще пара шагов и я на месте. Дыхание заходится, а ноги трясет от перенапряжения. Я сделала это! Хватаюсь рукой за дверную ручку и прижимаюсь потным лбом к холодной стене. Я герой! Вот только я не все рассчитала и сил дойти обратно до кровати не хватает. Если меня застанет Вероника за этим занятием, то прикует к постели намертво. Но я не придумываю ничего лучше, как сесть у двери и передохнуть пару минут. Парой минут не обходится, и я просиживаю, не меньше получаса, свою пятую точку на холодном полу. Набираюсь сил и встаю. Жаль таких результатов впустую. Решаю, идти ва-банк! Не мешало бы помыться. Пока Вероника не спохватилась меня и не тащит к кровати, думаю улизнуть. Рывком открываю дверь и выхожу в коридор. Нос, к носу сталкиваясь с Тимом. Вот это сюрприз! Он смотрит на меня укоризненно, хмуря брови. Я виновато – из-под ресниц.

– Прогулялась?

– Ага.

– Пошли в кровать, я провожу, можно?

Киваю. Ком в горле мешает ответить еще хоть что-то. То ли обидно из-за сорвавшегося побега, то ли неуютно от тесного соседства наших тел.

Тим доводит меня до кровати и бережно укладывает, наклоняется, накрывая одеялом, останавливаясь напротив моего лица. Я смотрю в его глаза не моргая, ловлю нежность, с которой он заботится обо мне, но ничего не могу сказать. Горло сжало спазмом и к глазам подступают предательские слезы. Одна не выдерживает напора и скатывается по щеке. Тим ловит ее, растирая своими сильными, шершавыми пальцами. За ней, по проторенной дорожке течет другая. Тим стирает ее поцелуем. Его губы перемещаются по моему лицу и находят мои, жадно открытые, ловящие каждое прикосновение. Я забываюсь, теряюсь во времени. Все мои мысли скручивает в узел, разметая по телу диким танцем стучащего сердца. Щелчок и мои ладони упираются в его грудь, отстраняя.

– Уйди. – Прошу его хриплым голосом, полным слез и желания.