Люди этого часа

Пауза. За сценой слышны шаги, а затем голоса. Первый голос: «Стой, кто идет?» Второй голос: «Береза. Как тут, в порядке, Алексеенко?» Первый голос: «В порядке, товарищ лейтенант».

Ч е р н ы й. Сегодня почта была. Получила что из Ленинграда?

Т а н я. Сегодня ничего. А ты?

Ч е р н ы й. Из дому написали. Уже за кефалью отец выходил. Мишка Приднев, дружок, вернулся без руки. Поставят бригадиром на виноградник…

Т а н я. Вася! Не надо.

Ч е р н ы й. Что не надо?

Т а н я. Ну сам знаешь.

Ч е р н ы й. А я тебя это не по-дружески обнимаю, а по-товарищески.

Т а н я. Ну и что? Это же все равно. Не надо, Вася.

Ч е р н ы й (громко). Эх, Танюша! Вот война кончается. Что же мы? Так и разойдемся? Так и забудем друг друга?

Т а н я. Ну что ты, Вася, — забудем! Никогда друг друга не забудем. Письма станем друг другу писать. Все: и ты, и я. Гриша, Пушнов, Коля, Шура. В гости друг к другу будем ездить. Всю жизнь останемся самыми лучшими друзьями.

Ч е р н ы й. Разве я о том, Таня?

Т а н я. А о чем?

Ч е р н ы й. Притворяешься, будто не понимаешь! Весь батальон считает за жениха и невесту, а ты даже волосы не позволяешь погладить… Эх, Татьяна Васильевна! Лучше бы меня Шура тогда из немецкого блиндажа не вытащила, лучше бы через мои волосы уже немецкая трава проросла бы, чем такие переживания переживать! Я уже родным написал, что женюсь, а ты…

Т а н я. Разве я тебя, Вася обнадеживала?

Ч е р н ы й. А как в санбате за мной ходила над Вислой? Кровь давала.

Т а н я. На меня никто не обижался, как я в санбате ходила…

Ч е р н ы й. Ну, это так. Скажи тогда, чем я тебе не хорош?.. Что я, трус был? Что, про меня кто сказал, что я из боя вышел? Или я кого обидел? Ну скажи, что ты против меня имеешь?

Т а н я. Ты, Вася, любой девушке понравишься.

Ч е р н ы й. Или тебе не по душе, что ты десятилетку кончила, а я после пятого класса из школы по своему собственному недоумению ушел?

Т а н я. Да что ты, Вася! Разве тебе кто мешает дальше учиться? Может быть, еще академиком станешь. Ты ведь молодой.

Ч е р н ы й. Молодой!.. Знаешь, Таня, вот лежишь ты тут, маленькая, усталая, а у меня в сердце кипит. Разреши ты — я бы тебя всю ночь на руках носил, укачивал. Три ордена имею, на четвертый представлен, а я твои сапоги с удовольствием бы чистил… Молодой! А я, знаешь, свои лета в последнее время чувствую! И все из-за переживаний, какие приходится переносить. В каждом бою теперь, знаешь, какие нервы теряю? И не из-за себя. Мне-то что! Из-за тебя. Где снаряд рванет, а я все думаю: вдруг Таню поранило?..

Т а н я. Спасибо, Вася.

Пауза. Слышна далекая канонада.

Ч е р н ы й (с горечью). Спасибо!.. Вот сама руку гладишь, а разве ты меня любишь? Я для тебя как всякий. А я вот, какой ни усталый приду в часть, только тебя увижу, знаешь, какие во мне силы прибывают! Сразу даже хочется чего-нибудь сделать. Физическое.

Т а н я. Я знаю, Вася. Знаю, но только…

Ч е р н ы й. Из-за него?.. Да ведь он погиб! Тебе из части писали — видели, как его немецкая пуля скосила.

Т а н я. А если нет, Вася? А если он живой? Ведь я слово дала.

Ч е р н ы й. Да если бы живой был!.. А то мертвый дорогу заступил.

Т а н я. Нет, Вася. Не говори так. Я его всегда рядом с собой чувствую. Всю войну с ним прошла.

Неизвестный встает, набросив шинель на плечи, проходит на освещенную луной часть комнаты и садится на ящиках возле старшины.

Ой, кто это?

Ч е р н ы й. Не бойся. Это тот парень, освобожденный… Ну ладно, Танюша. Спи тогда. Этот наш разговор неконченый… Ложись, спи. Я тебя шинелью покрою. А мне и спать неохота. (Неизвестному.) Эй, парень, ночь-то какая! Слышь, ночь-то богатая, а? Ты чего молчишь? (Встает и подходит к нему.) Хочешь махорочки? Свернешь себе «курскую дугу».

Н е и з в е с т н ы й. Послушай, разведчик…

Ч е р н ы й. Ну что?

Н е и з в е с т н ы й (шепотом). Сядь тут.

Ч е р н ы й. Чего не сесть? (Садится.) На, закури.

Н е и з в е с т н ы й. Я весь твой разговор слышал с этой девушкой, с Таней.

Ч е р н ы й (грозно). Ну и что?

Н е и з в е с т н ы й. Да ты тише… Чего ты орешь? Я тебе важное сказать хочу.

Ч е р н ы й. Что важное?

Н е и з в е с т н ы й. Слушай, я того человека знал.

Ч е р н ы й. Какого человека?

Н е и з в е с т н ы й. Которому она слово дала. Ленинградский парень. Мы в плену вместе были.

Ч е р н ы й. Ой!

Н е и з в е с т н ы й. Ты что?

Ч е р н ы й (оглядывается на Таню). Нет, это я так. За сердце чего-то схватило. Ну и что тот человек?

Н е и з в е с т н ы й. Погиб он.

Ч е р н ы й. Как погиб?

Н е и з в е с т н ы й. Немцы его убили. И сожгли в крематории.