Люди этого часа

В а н я (садится). А немцы злые. Холодно им. Прыгают.

Все, кроме лейтенанта, устраиваются отдыхать. Тищенко пристально смотрит на огонек горящего провода, задумывается. Белов садится поодаль от других. Нина садится рядом с Мишей.

Н и н а (после длительной паузы, тихо, Мише). Ты почему сало не ел?

М и ш а. Так. Не хочу.

Н и н а. Я твою долю взяла. На.

М и ш а. Не надо.

Н и н а. Нет съешь.

М и ш а. Отстань.

Н и н а. Приказываешь отстать?

М и ш а. Нет, не приказываю.

Н и н а. Просишь?

М и ш а. Опять ты начинаешь. И не приказываю и не прошу. (Смотрит на нее.) Какая ты странная. Неужели не понимаешь, что можно и не приказывать и не просить? А просто так.

Н и н а. Ой, какая я странная! Это вы все, студенты, странные, гордые такие (Вдруг обнимает его за плечи.) Слушай, у тебя девушка была когда-нибудь?

М и ш а (отталкивает ее). Ну что ты! Зачем?

Н и н а. Тебе неприятно?

М и ш а. Неприятно.

Н и н а. Ну да! А по-моему, я тебе нравлюсь. Скажешь, неправда?

М и ш а. Неправда.

Н и н а. Врешь.

М и ш а. Вру. Но при чем тут это? Ты что, не понимаешь, какое положение? Нашла время.

Н и н а. А оно у нас еще будет?

М и ш а. Что?

Н и н а. Время.

Пауза.

Эх, Мишенька! (Поворачивается ко всем.) Ну что вы, мужчины, замолчали? Все-таки мы еще живые, а?

Т и щ е н к о (откашливается). Конечно. Потому что… Одним словом, верно. (Надевает очки, достает записную книжку и принимается что-то записывать.)

Р а з у в а е в. Да-а… (Вынимает из кармана фотографии, смотрит сам и показывает Клепикову.) Вот смотри… Тут она, видишь, на улице. Здесь на лыжах, на прогулке. Тут вот на школьном вечере. Хорошая девушка, да?

К л е п и к о в (зевает). Ничего. Подходящая.

Старшина растопил печку, садится рядом с Ниной.

С т а р ш и н а. Ну давай грейся. (Как бы невзначай обнимает Нину.) Двигайся.

Н и н а (сбрасывает его руку). Полегче. (Встает, пересаживается по другую сторону от Миши.) Ух, хорошо! (Трет руки перед огнем, потом снимает сапоги и греет ноги.) Чулочки у меня розовые дома остались, загляденье. (Мише.) Одобряешь розовые чулки?

М и ш а. Слушай, Нина…

Н и н а (греет ноги). Ну?

М и ш а. Чего ты всегда свои ноги выставляешь?

Н и н а. Ноги?.. Потому что они у меня есть.

М и ш а. Ну и что? У меня тоже есть ноги.

Н и н а (фыркает). Сравнил! (Встает в чулках на пол.) Старшина, нравятся тебе мои ноги? Вставай, спляшем что-нибудь. Полечку или падекатр.

К л е п и к о в (восхищенно). Во дает!

С т а р ш и н а. Сплясал бы я с тобой по-другому.

Н и н а. А по-какому?

С т а р ш и н а. Ну как с вашим братом, с девчонками, пляшут.

Н и н а. А как с нашим братом пляшут?

С т а р ш и н а. С тобой связываться. Иди сюда. (Тянется к ней.) Погрею.

Н и н а (увертывается). Не спеши. Согреешься утром. Когда танки пойдут.

С т а р ш и н а. Да-а, танки-то пойдут из Березовки. (Мрачнеет, встает, подходит к лейтенанту, который что-то считает над картой.) Слышишь, товарищ лейтенант, может, пойдем уже, а? Особенно рассиживаться некогда, отрежут. Пора уже на Синюхино подаваться.

Л е й т е н а н т (не отрываясь от карты). Что?

С т а р ш и н а. На Синюхино, говорю, идти надо. Чуть отдохнули, и пошли.

Л е й т е н а н т (не глядя на него). Отступать не будем.

С т а р ш и н а. Как? А чего делать?

Л е й т е н а н т (мгновение смотрит на него). Будем здесь принимать бой. (Углубляется в карту.)

С т а р ш и н а. Так у них же сила. Танки. А мы что же?..

Лейтенант молчит.

Как же это? (Оглядывает всех, качает головой, пожимает плечами, садится с Беловым.)

Н и н а (после паузы, задумчиво). А над Москвой сейчас звезды… Раньше как-то не видно было. Не замечали, потому что светло на улицах. (Садится и надевает сапоги.) Девчата с нашего двора вечером, наверно, в Большой театр ходили. Спрашивали лишний билетик.

Р а з у в а е в. Работает разве театр?

Н и н а. Большой? Конечно, работает. Знаешь, силы какие — Лемешев, Козловский. Мы до армии с подругой каждый вечер бегали. Всю осень. Или в Большой или на танцы. (Мише.) Ты умеешь танцевать?

М и ш а. Нет. Не умею.

Н и н а. А ты где учился? В математическом институте?