Люди этого часа

Б о р и с. Палеоцен!.. Я — к этой березке. А немец один уже прямо в затылок дышит. Только бы не промахнуться, думаю. И у-ух вниз! И удержался. Точно попал на площадку. А сверху немец рраз! — и в воду. А там обрыв-то метров пятнадцать, камни… Второй, с автоматом, гад, задержался. Прыгнул — и тоже на площадку попал. Ну, я ему помог. Ногой. А потом тропинкой вниз, к реке. В кусты залез, пока совсем стемнело, подождал. Куда, думаю, идти? Ну ж вспомнил, что вы тут рядом живете. Так что, если бы не плиоцен…

Ф е д о р  Н и к о л а е в и ч (после паузы). Значит, наш, советский палеоцен?

Б о р и с. А чей же? Не фашистский же.

В а р я. Вот. А вы, Федор Николаевич, говорите, не так учили!

Ф е д о р  Н и к о л а е в и ч. Да… Да… (Встает, прохаживается по комнате.) Наш. Правильно. Верно. Отлично, Цветков. Отлично… «Армию уничтожили, авиации не существует». Нет, врешь! Шалишь! (Вытирает глаза и оглядывает присутствующих.) Простите. День рождения у меня сегодня. Радость какая — палеоцен!

Пауза.

В а р я. Ой, Борька! Неужели это ты тут сидишь? И мы… (Отворачивается и закусывает губу.)

Л и д а (переводит растерянный и испуганный взгляд с Вари на Бориса и на Федора Николаевича). Боря, а ты в армии, да?

Б о р и с. В армии, конечно.

Ф е д о р  Н и к о л а е в и ч. Значит, армия наша есть. А то ведь немцы все говорят, что армии не существует уже.

Б о р и с. Они скажут. А кто им под Москвой дал? Зимой.

Ф е д о р  Н и к о л а е в и ч. И авиация есть и танки?

Б о р и с. Есть. Мало пока. У немцев больше. Но тыл дает. Урал. Сибирь…

В а р я. А как ты на самолет попал? Ты летчик?

Б о р и с. Стрелок-радист. (Смотрит на Лиду.) Лидок, ты что в стороне как-то? Иди сюда. Садись.

Лида трясет головой, как бы говоря, что она не в стороне. Подходит и садится рядом с Борисом.

Л и д а (откашливается). Боря, а когда тебя вели, тебя зачем вели?

В а р я. «Зачем вели»! Конечно, не чай пить. Пытать вели, допрашивать. Мучить.

Б о р и с. Наверное… Не знаю… Мы с Гришей решили не сдаваться. Как они близко подошли, я гранату-лимонку бросил. Нам под ноги. Но глупость сморозил — кольцо в спешке не сорвал. Просто, гранату, как булыжник, бросил.

Л и д а. Какое кольцо?

Б о р и с. Ну, кольцо. От лимонки. Ты что, забыла? Помнишь, в кружке занимались. Сама ведь бросала гранату. Образец. Кольцо надо сорвать, а через две секунды граната взорвется.

Л и д а. Ага. (Кивает.)

В а р я. Ну ты рассказывай. Рассказывай, Боря, как там.

Б о р и с. Как? Воюем, Варя. Война.

Ф е д о р  Н и к о л а е в и ч. Ох, подумать только — мальчики наши, дети — и в самолете. Немцы проволокой руки связывают. Ах, изверги, изверги!..

Б о р и с. Ничего. Рассчитаемся. Да, девушки. Сашку Петренко помните? Герой Советского Союза. Четыре танка сжег. В «Комсомольской правде» портрет был.

Л и д а. Саша Петренко? Танцевать-то никак не мог научиться?

В а р я. Боря! И «Комсомолка», значит, выходит, да? Как раньше?

Б о р и с. Выходит. А что ж?

Л и д а. И в школах учатся? Неужели учатся, Боря?

Б о р и с. Конечно, учатся.

Л и д а. И вечера школьные бывают, да? И девчонки танцуют? А учительницы старые смотрят на них, да? Неужели все это есть? Боря, скажи!

Б о р и с. И вечера, наверное, бывают. Только, конечно, самые старшие ребята все в армии.

Л и д а. Значит, все как было, так и продолжается?

В а р я. Конечно, продолжается наша советская жизнь. А ты как думала?

Л и д а. Нет-нет, я ничего. (Кусает пальцы, затем встает и отходит к окну, взявшись рукой за лоб.)

В а р я (спохватывается). Боря, ты, наверное, есть хочешь. А мы-то все так…

Ф е д о р  Н и к о л а е в и ч. Верно! Нам и в голову не придет!

В а р я. Свекла у нас есть. Вареная. Целая свеклина. Сейчас принесу. И затируху разогрею. (Выбегает.)

Ф е д о р  Н и к о л а е в и ч. А у меня соль. Соль-то теперь как золото. (Поспешно выходит.)

Б о р и с (встает). Ух, как-то легче стало! А то замучился, ноги не держали. (Оглядывает комнату.) А рояль где? Рояль тут стоял… Хотя чего спрашивать… Черт, просто не верится, что я у вас тут. (Подходит к окну и осторожно заглядывает за штору.) Тихо. Вообще-то мне здесь задерживаться нельзя. Хватятся, искать будут… Как я убежал — чудо просто! А Гриша погиб. Эх!.. (Снова заглядывает за штору.) Лида, а тут рядом кто живет? Вот за забором… Лида…

Л и д а. А? Что?

Б о р и с. Я говорю, кто там живет? Вот там.

Л и д а. Там? Голышевы. Мы же там в волейбол играли.