Люди Германии. Антология писем XVIII–XIX веков

Альтраден, 21 августа 1789

Любезный брат!

Думаю, будет разумно, если мы с тобой, после череды лет, прошедших без переписки, снова сблизимся друг с другом. Оба мы стары, и вскоре кто-то из нас отойдёт в вечность; посему нам подобает оживить в памяти минувшую пору, но с условием – впредь время от времени (пусть и нечасто, но уж точно не дожидаясь, пока минуют годы или даже пятилетия) посылать друг другу весточки о том, как мы оба живём, quomodo valemus[17].

Вот уже восемь лет, как я сбросил с себя школьное ярмо, и теперь учительствую среди крестьян в своём Альтраденском приходе, питаю же себя и честно́е своё семейство скромными и умеренными доходами с моего поля:

Rusticus abnormis sapiens crassaque Minerva[18].

Со своей доброй и почтенной супругой я живу в счастливом и нежном браке, радуясь, что четверо моих хорошо образованных, добронравных, послушливых детей дают мне, полагаю, верное обетование вырасти честными и достойными людьми. Я нахожу для себя возможным, при всех поистине нелёгких заботах моей должности, быть их единственным учителем: для меня и моей супруги забота о воспитании наших любезных детей стала в здешнем уединении заменой скудного общества. Таков очерк моей бесконечно однообразной жизни.

Теперь же, любезный брат, пускай и с краткостью, коей ты столь привержен (ne in publica Commoda pecces[19] как учёный и писатель), дай и мне знать, каково было твоё здоровье, каково оно теперь и что́ ты как учёный намерен предпринять для просвещения мира и потомства. Расскажи также о моих любимых ещё здравствующих сёстрах и их семьях и о том, как поживает единственный сын моего блаженной памяти достопочтенного дядюшки Рихтера. С охотой оплачу почтовые расходы на твоё письмо, хотя бы оно и заняло всего осьмушку бумаги. Впрочем, Ватсон теперь в Кёнигсберге и наверняка тебя посетит. Потом он непременно вернётся в Курляндию. Он и может доставить мне от тебя письмо, каковое буду ждать с нетерпением.

Юноша, который вручит тебе это письмо, именем Лабовски, приходится сыном весьма уважаемому и достой ному польскому пастору-реформату, проживающему в радзивилловском городке Биржи[20]; он направляется во Франкфурт-на-Одере, где будет учиться в качестве стипендиата. Ohe! jam satis est![21] Да хранит тебя Бог долгие годы и да позволит мне вскорости получить собственноручное твоё письмо с желанным известием, что ты здоров и доволен жизнью. С чистейшим сердцем, не perfunctorie[22], подписуюсь искренне любящий тебя

брат Иоганн Генрих Кант