Люди гибнут за металл

Стало быть, это ты копошился в сарае прошлой ночью. Флакон искал? По приказу генерала? Передай ему, что зелье теперь у господина Мармеладова. Пусть навестит меня в доме Орлова, на Пречистенке. Третий нумер. Запомнил?

4

Генерал вошел без стука. Распахнул дверь и задержался в проеме, словно позировал для парадного портрета: голова откинута назад, подбородок высокомерно вздернут, а грудь он выпятил, чтобы каждый сумел хорошенько разглядеть красно-черную ленту, золотой крест и орденскую звезду[1]. Но столь яркое представление не произвело ожидаемого эффекта.

Восхищен вашей выдержкой, генерал! – сыщик приветствовал вошедшего, не вставая из-за стола. – Признаться, я ждал вас раньше, еще три часа тому назад. Думал, как услышите донесение бывшего денщика, сразу прикажете подать самую быструю карету. Ждал, ждал… Потом велел принести ужин. И тут вы соизволили. Присаживайтесь. Здесь хватит и на двоих. Без изысков, конечно, зато картошка, как и вы, в мундире. Ржаной хлеб, лучок‑с. Не желаете?

Посетитель не взглянул на еду.

Вы присвоили вещь, принадлежащую мне.

Мармеладов отодвинул поднос с ужином и достал из ящика стола пузырек.

Я осмотрел флакон, но не обнаружил этикетки или иных надписей. Герба на пробке, как видите, тоже нет. Потому и решил поберечь у себя, чтобы вещица не попала в чужие руки. Сохранил для истинного владельца.

Намекаете, что заслужили вознаграждение? – генерал презрительно скривил губы, снял перчатки и открыл бумажник. – Что ж, это справедливо. Вы работаете по найму, я слышал. И вы обнаружили то, что мои люди не сумели отыскать. За это вам полагается.

Он тянул паузу оскорбительно долго, но и это не произвело задуманного впечатления.

Вам бы поучиться у богатых людей, генерал. Они ведь не так говорят. Они либо вальяжны, либо снисходительны. А надменный тон берут лишь те, у кого в кошельке не больше пяти рублей, – спокойно сказал Мармеладов. – Но я и копейки не приму из рук убийцы. Иначе меня, не дай Бог, посчитают соучастником.

Убийца? Я – убийца?!

Разве нет? Война и без того довольно мерзкое занятие. А уж если вы будете травить противника горчичным газом. Я правильно угадал? Именно это адское зелье находится в склянке?

Ах, вот вы о чем, – генерал склонился над столом и заговорил шепотом, постоянно оглядываясь на дверь. – Вы все не так поняли. Да, в склянке – жуткий яд. Если разбить это хрупкое стеклышко, то через десять секунд воздух в комнате станет смертельно-опасным. Один вдох – и нас с вами уже не спасут, потому что противоядия не существует. Через три дня мы сдохнем от удушья, никакое лечение не поможет. А если хоть капля яда попадет на кожу, то смерть наступит гораздо быстрее. Теперь представьте, что это не флакон, а вражеский снаряд, летящий в окопы русской армии. И что таких снарядов – тысячи. Миллионы!

Он потянулся к графину, намочил платок и вытер испарину со лба.

Наши лучшие разведчики, рискуя жизнями, выкрали этот образец из военной лаборатории в Вестфалии. Появился шанс найти противоядие до того, как агрессоры двинут в бой свои железные легионы. Я поручил эту задачу лучшему химику московского университета, причем на условиях полнейшей секретности. Запретил рассказывать даже супруге. Ведь это дело государственной важности!

От такой напасти, – сыщик встряхнул флакон, – и генералы не спрячутся. Раньше вы воевали с комфортом: сидите себе на холме, наблюдая за ходом битвы в подзорную трубу. Пули туда не долетят, осколки тоже. А теперь ветер дунет и вас в любую минуту накроет ядовитое облако. Признайтесь, страшно воевать против такого чудовища? Генерал сплел пальцы рук, чтобы не дрожали.

Да, страшно. И что с того? Страх – прекрасный стимул. В первый миг он сковывает разум, но потом мозг начинает лихорадочно работать в поисках спасительного решения. В минуты великой опасности человек способен на великие открытия и озарения.

Давайте поговорим откровенно, – Мармеладов поставил пузырек на стол и откинулся на спинку своего полукресла. – Вы искали противоядие не во благо армии и империи, а для личной корысти. Иначе дали бы химику просторную лабораторию в штабе на Дворцовой площади, дюжину помощников и два мешка казенных денег – их на военные нужды теперь не жалеют. Но нет, вы заставили химика работать в трухлявой развалюхе.

Исключительно для секретности!

Лицо и шея генерала побагровели, а на висках вздулись вены. Он расстегнул крючок на воротнике мундира и повторил гораздо тише:

Для секретности. В Петербурге полно германских шпионов. И если врагам станет известно, что мы открыли противоядие…