Люди и боги

Сохнут простиранных тучек простыни…

Божий безумец уходит в пустыни…

А по следам боголепного сына

Вяло хромает приблудная псина.

Ищет безумец блаженное место,

Месит ногами песчаное тесто.

Псина натертую лапу замоет,

В спину Мессии по-бабьи завоет.

Ветры взывают: «Ах, дети вы, дети!

Дети вы, дети! – куда же вас дети?!

Все мы срамны в этом мире убогом,

Все мы равны перед Господом Богом…»

Ветры по-бесьи пески подвевают…

Да в занебесье свищи подвывают…

Так и бредут – обреченные, в паре,

Две сироты… Две безумные твари…

* * *

Рыжий апостол, замызган и бос,

Задал Учителю робко

Самый существенный полувопрос,

Глупый, как пробка:

«Если разверзнутся хляби и Суд

Всех безымянных разбудит?!»

«А-а, ерунда! – усмехнулся Исус, —

Хуже не будет.

Видишь? – и месяц прощально поник,

Но от него не убудет…»

«Благослови! – прошептал ученик. —

Хуже не будет…»

* * *

На драном лужке в Гефсиманском саду

Сбивались в бараний кружок,

А солнечный спрут в этом райском аду

По-черному жег.

Бесполые юноши вякнули тост

Во здравие рек и хлебов.

«Была бы любовь! – отозвался Христос. —

Была бы любовь!»

Лягушечья желчь исторгалась из уст,

Дымилась испарина лбов…

«Была бы любовь! – отмахнулся Исус. —

Была бы любовь!..»

Вселенская ржа не имеет границ!

И только любви – не распять!..»

А странное облако, падая ниц,

Взмывало опять…

* * *

Говорил Назарянин блуднице:

«Замоли перед Богом грехи,

Припади к сероглазой божнице —

К неземному зерцалу реки…

Та река непомерно глубока,

Меж пустынных течет берегов,

В ней глаза несравненного Бога

Потемнели от ваших грехов…»

И склонилась нагая блудница

К роковому зерцалу реки…

И темнела, чернела божница

От простертой греховной руки…

* * *

Он ей сказал: «Не бойся, ты – жена,

Достоинства мужского половина».

И обвила блудницу тишина,

И эта тишина была невинна.

Он пояснил: «Господние уста

Общаются с объектом бестелесно.

Ты – мотылек, взлетающий с куста,

Твоя любовь мгновенна и безвестна…»

Сказала дева: «Гефсиманский сад —

Всевышнее томительное поле!..

Ты дал мне жизнь… Возьми ее назад…

Я мотылек, я – бабочка, не боле…»

Стоял июль на солнечных часах,

Еще вовсю пускала соки плаха,

И тихий ангел плакал в небесах,

Как тайная невидимая птаха…

* * *

Внимал Иуда чуждому Христу —

«… познавший грязь – познает чистоту…»

Мрачнел Иуда: ха! – нагая ложь!.. —

«… познав суму, богатство обретешь…

…в клубке смертей – бессмертной жизни свет…»

...Клубок сетей на целый белый свет!..

* * *