Люди и ящеры

– Это полезно, – сказал Мартин. – Здесь вода целебная. Садись и опускай ноги в ручей.

– Горячая вода? – удивился тот. – Это что, сейсс? Мартин расхохотался.

– Нет, просто горячая вода.

– А кто ее нагревает?

– Никто. Внутренний огонь земли.

– Внутри земли есть огонь?

– Есть. Он иногда выливается из огненных гор. Жидкий такой, лавой называется.

– Да, правильно, – сказал Хзюка. – Я тоже видел огненную гору. А откуда в земле берется огонь?

Мартин в затруднении откинул со лба волосы и почесал затылок.

– Сложно объяснить, Хзюка

– Хо! Тут ваша тайна?

– Нет. Ты меня учил всему, что знаешь. Я обязан сделать то же самое. Будет честно.

– Да, так честно.

– Но если сказать все сразу, можно запутаться. Понимаешь?

– Со всех сторон. Лучше говорить кусочек за кусочком.

– Так и сделаем. Кстати, о кусочках. Сначала нужно раздобыть еды.

– Хог. Иногда ты мыслишь совсем как схай. Разумно то есть.

– Это у меня от голода, наверное, – усмехнулся Мартин. – Ну, иду на охоту. Спрячься. Ты умеешь.

Хзюка квакнул:

– Да ходят такие слухи.

После того как Уохофаху Фахах смел хачичеев лавиной, у Хзюки стойко держалось хорошее настроение. Он даже поинтересовался, не сможет ли Мартин пустить снег на все хачичейское племя. А когда услышал, что это сделать невозможно, весьма огорчился.

– Жаль. Они заслужили.

– Нельзя уничтожать целые племена, Хзюка.

– Но ведь хачичеи как раз это и делали!

– Все равно. Среди них есть ни в чем не виноватые.

– Ну и что? Среди мухавов тоже были.

– Тот, кто уничтожит всех хачичеев, сам будет не лучше. У них ведь есть не только воины, но еще офиуфф, уффиких. Справедливо наказывать только виноватых. Остальным надо объяснять.

Хзюка едва не задохнулся:

– Объяснять?! Кому, хачичеям? Да они съедят тебя раньше, чем ты рот откроешь. Мартин, хачичеи это не сивы! Никогда не ходи к ним объяснять, мне будет жалко, а тебе – больно.

– Хорошо, – сказал Мартин

– И поверь, бывают племена, которые заслуживают полного истребления.

– Вот этого не смогу, о Хзюка.

– Эх, мягкотелый! Тот, кто хочет быть справедливее самой жизни...

– Тот – что?

– Тот долго не живет.

– Экий ты пессимист.

– Перестань обзываться, Уохофаху.

Мартин взял лук, все оставшиеся стрелы, затянул ремень на отощавшем животе, присел на дорожку. Потом встал и пожелал себе удачи.

Удача пришла, но не сразу. Хотя дичи в Райской Яме водилось предостаточно, дичь оказалась довольно пуганой, близко к себе не подпускала. И все же к концу дня Мартину посчастливилось добыть старую, потерявшую осторожность кабаргу.

На обратном пути еще попался чудовищных размеров белый гриб, высотой в половину человеческого роста. Пах он замечательно, так, что слюнки текли, но был явным мутантом. Брать его Мартин поостерегся. Известно, что грибница прекрасно накапливает радионуклиды, а счетчика Гейгера под рукой, разумеется, не нашлось.

Хзюка все это время провел в серном ручье, погрузив в него не только когтистые ступни, но и все остальное тело. Над водой оставалось одно лицо, да и то было спрятано между двумя камнями. Таким образом он выполнял обе свои задачи одновременно и с одинаковым успехом.

То ли вода оказалась весьма действенной, то ли иммунитет у ящера был крепкий, но признаков инфекции на его ногах Мартин не обнаружил. Тем не менее решил устроить небольшие каникулы. Под обрывом, в месте, с трех сторон укрытом скалами, он развел костерок. Такой, какой учил разводить Хзюка, – из очень сухих веток, совершенно бездымный, только легкое марево дрожало над их убежищем

– Молодесс, – сонно сказал Хзюка.

Вода в ручье оказалась весьма неприятной на вкус, поэтому Мартин сходил наверх, принес полный котелок льда и повесил его над пламенем. Еще натаскал хвойных лап, соорудил из них два весьма недурных ложа. Потом, поддавшись романтическому порыву, над каждым спальным местом укрепил по букетику эдельвейсов, которых много росло у границы снегов.

И тут случилось неожиданное. Хзюка повалился на колени, а потом вообще распростерся перед своим букетом.

– Эй! Что с тобой? – удивился Мартин.

– Цветомир, цветомир!

– Какой цветомир?

– Вот это! Ты принес цветомир.

Оказалось, что схаи весьма ценят и почитают эдельвейсы. Главным образом потому, что растут они там, куда ящерам практически невозможно добраться.

– В моем аше сейчас только два старика, кто своими глазами видел цветомир, – торжественно сообщил Хзюка. – Их почитают. Я теперь третий!

– Что ж, поздравляю.

– Ты сделал меня счастливым, о Мартин!

– Ну, рад за тебя.

Хзюка же никак не мог успокоиться. Столько эмоций из него не выплескивалось за все время их знакомства.

– Не понимаешь, мягкотелый! Воин, принесший цветомир, может требовать в жены любую уффики, даже дочь машиша.

– О! Даже так? – вежливо удивился Мартин.

– И это еще не все. Тот, кто принес цветомир, может остановить войну. На один день за каждый цветок. Теперь понял?

Мартин с сожалением кивнул.

– Теперь понял. Со всех сторон. Жаль, что цветомир не попался нам вчера