Люди и нелюди

Охота стаи проста — все, кроме самых старых и самых маленьких, кто уже не может или еще не научился хорошо и быстро бегать, уходят искать добычу. Когда найдут подходящих зверей, стая разделяется — самки, подросшие детеныши и некоторые самцы, кто послабее, захотят спереди и начинают шуметь, топать, швырять камни и всячески пугать зверей, заставляя их бежать туда, где прячутся охотники. Те в нужный момент выскакивают из засады и бьют пробегающих мимо зверей палками. При этом всегда одного убивает вожак. В одиночку. Метнув как следует свою заостренную палку. Остальные тоже не отстают, но бывает так, что окруженный другими охотниками зверь прорывает кольцо и убегает. И тогда единственной добычей становится жертва вожака.

Буш больше не может быстро бегать вместе с загонщиками. А все потому, что долго болел, укушенный в ногу и плечо, когда стая столкнулась с двуногами.

Буш тогда прихромал в стойбище и свалился в гнездо, истекая кровью. Он добрался до места сам, и поэтому его легко приняли обратно. Тех, кто, раненый двуногами, не мог идти сам, тоже принесли с собой, но они были ранены так страшно, что вскоре умерли.

Буш был единственным раненым, кто выжил. И благодарить за это надо Уаллу.

Из-за ран, нанесенных двуногами, племя потеряло пятерых охотников. Пока они еще жили, они лежали в гнезде, постанывая и ворча, когда по ним проползали дети. У двоих загноились раны, их оттащили в сторонку, чтобы не так воняло. Старые самки пробовали вылизывать раны и очищать их листьями. Это помогало, но слабо — раны были слишком велики. На пятый день они умерли, крича перед смертью. Они так и не узнали, что вожак Хых вместе с уцелевшими охотниками ходили к логову двуногов и совершили еще одно нападение. На сей раз обошлось без особенных жертв — несколько небольших ран не в счет.

Причиной нападения был голод. Раненые не могли охотиться, а есть хотели, как и все остальные. Вожаку и другим удалось добыть только одного двунога — других убитых защитили соплеменники, забившись в свои убежища-панцири. Все же мясо помогло племени немного протянуть — сезон созревания плодов только-только начинался, племени грозил голод.

Когда мясо кончилось, вожак Хых отправился было в новый набег, раз двуноги оказались такой легкой добычей, но накануне внезапно небо заблестело и разразилось таким страшным ревом и грохотом, что племя, побросав все, кинулось бежать и прятаться. Яркая вспышка, озарившая полнеба, напугала всех, от мала до велика. Свет нес зло. От него болели глаза и зубы, ломило кости, и нарывала и чесалась кожа. Напуганные, они долго сидели, забившись в гнездо, прижавшись друг к другу и запрятав подальше детей и беременных самок. От страха никто не мог пошевелиться и тем более высунуть нос наружу.

Только несколько почти день спустя вожак Хых рискнул выбраться наружу. Он сделал несколько осторожных шагов, озираясь по сторонам — и с воплем метнулся обратно. Земля дрогнула снова, яркая вспышка озарила горизонт, и рев неведомого чудовища снова прокатился по миру. Вожак, дрожа от страха, забился к самкам, но ни одна не подумала выгнать его наружу — все были слишком напуганы.

На сей раз страх держал их в гнезде намного дольше — свет дважды успел смениться тьмой и Злой Глаз в третий раз начало клониться книзу прежде, чем некоторые самки стали проявлять нетерпение. В скученности гнезда всем было тесно и неудобно — многие ходили под себя, обделавшись со страху и не смея отползти хотя бы на расстояние вытянутой руки. Детеныши копошились в этой грязи, пачкались в отходах и после этого маялись животами. Трое малышей заболели, еще два, груднички, непрерывно плакали и скулили от голода — у их матерей от страха пропало молоко. Осталась лишь ода кормящая самка, одноглазая Фи. У нее детеныш умер, задавленный в суматохе еще в первый день, и потерявшие молоко матери стали одного за другим подпихивать ей своих младенцев. Фи, которая не могла расстаться с трупиком малыша, сперва отталкивала их и ругалась, но когда груди начали болеть от избытка молока, а плач голодных детенышей стал нестерпим, смирилась. Но от голода и у нее стало мало молока, так что матери едва ли не дрались с нею.

Голод, страх и болезни заставили стадо сменить место обитания. Они ждали еще одну тьму и один свет, и когда на четвертый раз Злой Газ стал садиться тихо, без рева и криков, вожак Хых выбрался наружу и поманил остальных.

Они выбирались из гнезда осторожно, крадучись, готовые в любой момент спрятаться обратно. Раздайся какой-нибудь громкий звук, и все опять ринулись бы в пропахшую мочой и навозом тьму гнезда. Но все было тихо. Прочие животные тоже были напуганы и поспешили убраться отсюда подальше. Лишь несколько крыланов негромко пискнули, проносясь над стадом.