Люди и праздники. Святцы культуры

Для этого в сюжет введен Джонс-старший. С появлением на экране отца Индиана превращается в доброго, умного, отважного, но незадачливого мальчишку, и отныне все положенные ему по законам жанра приключения принимают принципиально новую окраску. Прежний Индиана являл собой идеальный образ, который позволял лишь механически накапливать приключения – еще одна драка, еще одна погоня. Индиана, омоложенный присутствием отца, стал персонажем не только героическим, но и комическим. Теперь он совершает ошибки, промахивается, попадает впросак. В сюжет фильма оказалась встроена другая, взрослая точка зрения. Индиана резвится на экране под присмотром отца, благодаря чему перевоплощается в отчаянного сорванца, играющего в казаки-разбойники. Этот сюжетный кульбит помог Харрисону Форду не только слиться с Индианой Джонсом, но и раскрыть природу собственной личности, в глубине которой светится архитип вечного мальчишки.

13 июля Ко дню рождения Поля Прюдома

Один из самых знаменитых ресторанов страны “Кей-Поль” в Новом Орлеане основал и прославил Наполеон американской кухни Поль Прюдом. Тринадцатый ребенок в бедной каджунской семье, Поль вырос в доме без электричества. Так он научился не доверять холодильникам – в его ресторане их и не было. Каждый день тут кормили тем, что утром купили на рынке. Усаживаясь на грубые лавки за некрашеные деревянные столы, посетитель знал, что его обед зависит от сезона, погоды, прихоти базара и настроения повара.

Наверняка известно лишь то, что в меню будет черненая рыба, рецепт которой Прюдом сперва довел до совершенства, чтобы потом превзойти его. Секрет – в смеси специй, которую составляют черный, красный и кайенский перцы, тертые лук и чеснок, орегано и фундаментальный в этой кухне тимьян. Окунув в расплавленное сливочное масло, рыбу затем тщательно вываливают в пряностях и жарят на раскаленной чугунной сковороде, пока почерневшие, спекшиеся в корку специи не составят нежному филе гротескный контраст. Так же можно готовить и мясо, но в Новом Орлеане больше любят водную живность – сомов, мелких раков, а если подвернутся под руку – и аллигаторов, у которых едят только сочные и мясистые хвосты, к которым подают кукурузный, не портящийся от здешней влажности хлеб.

Если черненая еда стала по популярности вторым (после джаза) новоорлеанским экспортом, то другое блюдо успешно сохранило туземную аутентичность, сумев сберечь от имитаторов мелкие, но решающие тайны своего приготовления. Прежде всего – джамбалайя. Это кушанье с названием, похожим на припев, неповторимо, ибо состоит из риса – и всего, что росло и двигалось в окрестностях Нового Орлеана.

Поль Прюдом был большим человеком и весил, пока не похудел, 200 килограммов. Но характерно, что Новый Орлеан занимает последнюю строчку в списке американских городов, чье население страдает от ожирения. Умная еда не бывает вредной.

13 июля Ко дню рождения Исаака Бабеля

Один из лучших у Бабеля рассказов посвящен переводу. “Гюи де Мопассан” – о том, как его герой перевел не столько опус, сколько автора, не на бумагу, а в жизнь, и получил гонорар, не отходя от кассы.

Проблема стиля, по Бабелю, тотальна, и филология исправляет ошибки реальности. Поэтому сюжет располагается между двумя переводами: ложным и адекватным. На первый, помимо “безжизненного и развязного” Мопассана в исполнении Раисы Бендерской, указывает дом героини: “фальшиво величавый” замок нувориша, где “иконы древнего письма” соседствовали со стилизациями Рериха.

Настоящий перевод начинается уроком чтения. Взяв рассказ “Признание”, повествующий о незадачливой девице, путавшейся с извозчиком, чтобы сэкономить 10 су, Бабель нашел в нем не обычную для французов смесь скабрезности и скаредности, а – щедрое солнце. Его “расправленные капли, – пересказывает, а не цитирует автор, – упав на Селесту, превратились в веснушки”. Этот желтый жар противостоит “промерзшей, желтой, зловонной улице”, как литература – жизни.

Секрет Бабеля восходит к Киплингу, приводит к Хемингуэю и заключается в том, чтобы совместить деловитую наглядность письма с внезапным разрядом красоты и пафоса. Мопассан в названном его именем рассказе служит катализатором этой алхимической реакции. Результат ее – не переведенный текст, а любовный акт. Хотя он и спровоцирован цитатой “А не позабавиться ли нам сегодня, ma belle”, герои не пародируют Мопассана, а претворяют дух – в плоть, написанное – в случившееся. И лишь убедившись в безусловном успехе перевода, автор триумфально заключает, что его коснулось “преддверие истины”. Она сделала прозу Мопассана персонажем прозрения, а перевод – путем к нему.

14 июля Ко дню рождения Густава Климта