Люди и учреждения Петровской эпохи. Сборник статей, приуроченный к 350-летнему юбилею со дня рождения Петра I

В этом отношении определение П. И. Ягужинского на должность генерал-прокурора возможно трактовать как типичное «политическое назначение», когда соответствующему должностному лицу вовсе не обязательно обладать специальными познаниями или профильным опытом в порученной ему области деятельности. Что же касается весьма осторожного поведения Павла Ягужинского в Сенате, то оно, вероятнее всего, устраивало Петра I. Как представляется, император направил в Сенат П. И. Ягужинского именно как человека, с одной стороны, лишенного авторитарных наклонностей, а с другой — органически чужеродного для сенаторского круга.

Что бы там ни было, именно под руководством Павла Ягужинского произошло становление прокуратуры России, превращение ее во влиятельное ведомство. И совсем не случайно в ноябре 1724 г., на самом исходе жизни, Петр I вписал упоминание о прокурорах начальной строкой в свой распорядок занятий государственными делами: «Дни прокурором: поутру пред назначенным днем езды в Сенат зимою, а летом воскресные утра о делах, которые время терпят. А которые не терпят, всегда время»[550].

Часть III. Преступления и наказания

БЕЗОПАСНОСТЬ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА В НАЧАЛЕ XVIII В. [551]

…Забыв страх Божий и государев указ, пытал у себя в доме… в ночи всякими жестокими пытками.

Исковая челобитная. 1703 г.

Ходят воры и разбойники великим собранием и многие села и деревни разбили и пожгли.

Доношение в Сенат. 1711 г.

На всем протяжении истории Российского государства не было периода, когда русский человек мог бы ощущать себя в полной безопасности. Из века в век повседневная явь таила для личной неприкосновенности россиянина немало угроз. Разумеется, по мере развития правовой системы, государственного и социального устройства как набор самих угроз, так и степень опасности каждой из них многократно варьировались. Иными словами, в 2013 г. житель нашей страны находится в перекрестье не совсем тех же угроз, в каких находился его предок в 1713 г. Вместе с тем вполне очевидно, что применительно ко всем временам угрозы для безопасности личности в нашей стране могут быть сведены к трем разновидностям: угрозы, исходящие от криминального мира; угрозы, исходящие от особо влиятельных в социуме лиц («сильных персон», как их именовали в XVIII в.), и угрозы, исходящие от государства[552].

Что касается первой разновидности угроз, то общеизвестно, что в любую эпоху в любом обществе неизбежно складывается круг лиц, для которых преступная деятельность становится постоянным источником дохода. Вопрос лишь в том, каким уровнем могущества обладает криминальный мир, насколько велика вероятность столкновения с его представителями для рядового обывателя в том или ином пространстве в определенный момент истории. В свою очередь, степень повседневной защищенности человека от угроз со стороны преступного мира зависит главным образом от трех факторов: во-первых, от меры совершенства системы правовых норм (или системы судебных прецедентов), предусматривающих ответственность за преступные посягательства на безопасность личности; во-вторых, от эффективности правоохранительной деятельности государства; в-третьих, от поведения самой личности, которая теми или иными своими действиями способна спровоцировать направленное против себя преступление (криминологи называют это «виктимным поведением»)[553].

Кроме того, здесь необходимо иметь в виду еще одно обстоятельство. Несложно понять, что преступная среда особенно укрепляется в кризисные периоды развития общества, когда происходят масштабные социальные потрясения — затяжные войны, революции, экономические катаклизмы. В такие периоды, с одной стороны, усиливается приток в преступный мир обездоленных людей, утративших прежние социальные связи и возможность добыть средства к существованию привычной трудовой деятельностью, а с другой — снижается эффективность правоохранительной деятельности государственного аппарата[554].