Люди из Претории

Эразмус пробормотал что-то неразборчивое, выключил свет под потолком купе и оставил горящей только маленькую лампочку для чтения над своей полкой. Читать ему было нечего, но сонливость прошла. Все теперь изменилось, в его планы вторглось новое, непредвиденное обстоятельство. Он не мог позволить себе заснуть.

Африканец наверху, видимо, никак не мог устроиться поудобнее и все время ворочался. Эразмус уставился на край верхней полки, ожидая чего угодно. Он подтянул портфель ближе к изголовью и для верности положил на него руку.

Верхняя полка заскрипела, африканец перегнулся вниз и уставился на Эразмуса.

- Послушайте, мой друг, - сказал он. - Не могли бы вы погасить лампочку? Я не умею спать при свете.

- А я не могу спать в полной темноте, - ответил Эразмус.

- Но, мой друг, кто же спит при свете? Будьте так добры, выключите лампочку!

Эразмус вздохнул и покорно произнес:

- Хорошо.

- Спасибо!

Голова африканца снова исчезла.

Полка еще немного поскрипела, потом стало тихо. Эразмус лежал напрягшись.

Снова послышался голос африканца:

- Дорогой друг, вы из какой части Южной Африки?

Эразмус так и сел на полке. Лицо его покрыл холодный пот, он ощутил, как его обволакивает удушающий жар.

- А вам-то что? - спросил он.

- Просто интересно, - ответил африканец.

Эразмус ждал, не скажет ли он чего-нибудь еще, но африканец молчал. Эразмус слушал, как громыхает поезд на стыках рельсов и, словно в такт, стучит его сердце.

Джон Брэдли заметно нервничал.

- Альберт, ты уверен, что все получится, как ты говоришь? - спросил он у своего спутника.

Они сидели в "ягуаре" на вокзальной площади Мтито-Андеи, ожидая прибытия поезда.

- Почему бы мне не быть уверенным?

- Ну, знаешь, нельзя предусмотреть все неожиданности, - сказал Брэдли.

- В этом разница между профессионалом и любителем, - пояснил Конноли. Конечно, нельзя предусмотреть всего, но, к счастью, так не бывает, чтобы случалось все сразу. Ты ученый, Джон, и должен знать, что шанс на непредвиденную случайность минимален, если ты как следует подготовился. А мы, поверь уж мне, подготовились хорошо!

Брэдли промолчал.

- Не нравится мне этот ночной полет, - сказал он наконец.

- Послушай, чего тебе беспокоиться: летишь-то не ты! - бросил Конноли. - Мы должны вывезти Эразмуса из Кении по воздуху. Единственный способ сделать это, не привлекая внимания, - отправить его ночью. Мы с тобой не полетим. Нам только надо передать Эразмуса кому следует на станции Султан-Хамуд. После этого нас отвезут в Найроби.

- А что будет с "ягуаром"?

- Пошлю за ним кого-нибудь завтра, - отрезал Конноли. - Все улажено.

- Обо всем ты подумал, Альберт!

- Не я, Джон. Не я, а организация.

В ночной тишине они услышали гудок приближающегося поезда.

- А вот и наш голубчик, - сказал Конноли.

Брэдли хранил молчание.

- Точно по расписанию. Удивительно, даже эти тупицы приучаются к точности, - усмехнулся Конноли. - Когда впервые паровозы повели черномазые, поезда опаздывали часа на два, на три.

- Они поддаются дрессировке, - отметил Брэдли.

- Если долго и упорно вколачивать что-нибудь им в башку, то в конце концов до них начинает доходить.

Скоро они увидели прожектор локомотива, потом донесся перестук колес. Они вышли из машины.

- Джон, значит, тебе все ясно? - спросил Конноли.

- Как божий день.

- Хорошо. Двинули.

Когда они уже стояли на платформе, Брэдли поинтересовался:

- А если не удастся передать Эразмуса в Султан-Хамуде?

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, например, его может не оказаться в этом поезде.

- Он там, - нетерпеливо заверил его Конноли. - Он сел на поезд в Момбасе. Надо быть безумцем, чтобы сойти с поезда среди ночи в незнакомой африканской стране. Так вот... Он в этом поезде, и наша задача - передать его в надежные руки в Султан-Хамуде.

- А если все-таки сорвется? - упорствовал Брэдли. - Представь только, вдруг не получится?

Конноли взглянул на него, но в полутьме ему не удалось разглядеть лица Брэдли. Он сказал:

- Все сделаем, во что бы то ни стало!

Поезд медленно катился вдоль платформы.

- Вагоны первого класса в хвосте, - объяснил Конноли, направляясь вместе с Брэдли навстречу составу.

- Тысяча триста семьдесят четвертый, - прочитал Брэдли номер одного из вагонов, когда поезд остановился.

- А вот и тысяча сто двадцать седьмой, - сказал Конноли. - Это наш.

Шагая вдоль вагона, он рассматривал вывешенные в каждом окне карточки с именами пассажиров. Наружные огни вагонов первого класса светили слабо, но все-таки можно было разобрать написанные на карточках фамилии. У одного окна он остановился и постучал пальцем по карточке.

- Вагон тысяча сто двадцать седьмой, пятое купе, - прочел он. - Мистер Питер Хоммингз. Так из Момбасы и сообщили. - Он повернулся к Брэдли: Пошли. Пора приниматься за дело.

Они влезли в вагон и зашагали по коридору к пятому купе. В этот момент поезд тронулся. Конноли вытащил пистолет из кобуры, оглянулся и, удостоверившись, что коридор пуст, резко постучал два раза в дверь.

Они услышали какое-то ворчание в купе, и чей-то голос спросил:

- Кто там?

- Билеты, - приглушенно, но вполне внятно сказал Конноли.

В купе все стихло.