Люди мы резкие (повести)

Через пару минут я уже благополучно оказался во владениях директрисы, которая болтала без умолку, должно быть, стараясь за пустым многословием скрыть личное волнение. А может – возбуждение. Ничего удивительного. Я давно привык, что женщины реагируют на меня как кролики на удава. Навроде мошек очертя голову стремятся в огонь то бишь. Инстинкт, никуда не денешься.

– Проходите сразу в гостиную, Женя. Она во втором этаже расположена, как у Владислава Петровича. А я на кухню загляну. Буквально на секундочку.

Повинуясь ценным указаниям начальства, я поднялся на второй этаж. Планировка комнат действительно оказалась тик-в-тик идентичной с соседним домом, а вот их меблировка разительно отличалась. Здесь из-за отсутствия книжных стеллажей гостиная не выглядела кабинетом. Вся комната была обильно устлана коврами, преимущественно ярко-красного цвета. Стулья и кресла заменял большого размера диван овальной формы. Точно такой я уже видел в "Кардинале". Правда, демонстрируется он там как часть спального гарнитура.

Под потолком гостиной радовала глаз хрустальная люстра с многочисленными симпатичными висюльками в виде ледяных сосулек. Из электронной техники здесь были музыкальный центр с колонками и видеодвойка. Оба агрегата престижной фирмы "Сони".

Я по-хозяйски устроился посередине дивана напротив стеклянного столика на колесиках, выполнявшего роль бара. Правда, вина на нем были представлены исключительно "сухими" разновидностями, которые особого уважения во мне не вызывают. Все же я плеснул себе в фужер светло-зеленой болгарской "Виорики", чтоб слегка скрасить затянувшееся ожидание Зинаиды Власовны. Так как нервная моя система терпеть не может полной тишины – даже сплю иногда с включенным радиоприемником, – я дотянулся до музыкального центра и наугад нажал клавишу пятого диска. Из стереоколонок тут же звуковым фонтанчиком забил ритмично-забойный хит Рики Мартина.

– У вас недурной музыкальный вкус, Евгений, – входя в комнату, улыбнулась хозяйка, уже успевшая поменять оболочку. Одежду имею в виду. Вместо строгого темного костюма и туфель на Ней теперь был длиннополый шелковый халат бордового цвета и забавные домашние тапочки с лохматыми кошачьими мордочками. Так как она несла поднос с бутылкой французского коньяка на вытянутых руках, полы халата немного разошлись, и я заметил – без всякого удивления, правда, – что директриса под халатом – в чем мать родила. Совершенно голенькая то бишь. Весьма отважно-смелая женщина, надо признать. Впрочем, возможно, это вовсе и не смелость, а всего лишь банальное бесстыдство.

– А где ваш суженый и домочадцы, если не секрет? – задал я вопрос далеко не из праздного любопытства. Нынче при мне верного десятизарядного "братишки" не было, и перспектива внезапного появления в самый неподходящий момент ревнивого мужа меня, естественно, ни капельки не вдохновляла.

– Расслабься, Евгений. Оснований для беспокойства нет. Нас никто не потревожит, – проворковала Зинаида Власовна, видать сразу поняв, что мой вопрос только верхушка айсберга. – Я живу одна, как и Владислав Петрович. Мы два сапога пара: он – женоненавистник, я – мужененавистница.

– А сестра Алевтина?

– Она лишь приходит к брату помогать по хозяйству, а живет с семьей где-то в районе Химмаша, если не ошибаюсь.

Толстушка устроилась на диване в непосредственной ко мне близости и разлила по рюмкам коньяк из непрозрачно-черной бутылки.

– За что выпьем, Евгений? За успех твоего литературного творчества?

– Давайте чуток обождем, Зинаида Власовна. Пусть коньяк согреется до комнатной температуры. Холодный, он теряет добрую половину своих .вкусовых и ароматических качеств. Зря, мадам, вы его в холодильнике держите, уж поверьте слову крупного в данном вопросе специалиста.

– По всему видать, что ты человек УО, – наигранно опечалилась директриса, возвращая свою рюмку на стеклянный столик.

– В смысле: умственно отсталый? – Я, признаться, даже децал оскорбился где-то на донышке души.

– Только не надо хмуриться, Евгений. Это тебе не идет, сразу на буку становишься похож. Я под УО имела в виду совсем другое: уперто официозный. Любительница сокращенных слов явно еле сдерживалась, чтоб не расхохотаться. Ведь я прозрачно дала понять, что мы переходим на дружеское "ты". Можешь просто по имени меня называть – конечно, когда поблизости нет посторонних. А мой домашний халатик разве не намекнул тебе о новой стадии наших отношений?

– Ладушки, Зина, – легко согласился я на переход к новой стадии. – Кстати, о халате – он у тебя красный, как ковры и обои. Этот цвет тебе врачи прописали?

– Откуда такое странное предположение? – Собеседница изумленно распахнула на меня свои симпатичные глазки-маслины.

– Ну, как же! Красный цвет эскулапы всегда рекомендуют людям с пониженным кровяным давлением, – щедро поделился я глубокими познаниями в медицине, недавно почерпнутыми из одной научно-популярной брошюрки.