Люди облаков

- Циметадренатин, я уж и не знаю какое бы получше слово найти, чтобы дошло до вашего ума, - это чрезвычайно сильный наркотик, вызывающий галлюцинации. Но галлюцинации, которые мы с вами будем испытывать, определяются скорее не нашими с вами мыслями, а молекулярной структурой самого наркотика. Поэтому галлюцинации для нас с вами запрограммированы до самой мельчайшей детали. Все, что будет происходить с вами, будет происходить и со мной. Это до того момента, пока мы не спустимся в коробку-лабиринт. После этого наши судьбы уже будут в наших руках. Один из нас убьет другого.

- Великий Малха! Что со мной происходит? - закричал лейтенант.

Лорд Тайден оттолкнул свой стул и лег на пол. Его толстый балахон и подушка, заранее положенная на пол, смягчали жесткость пола. Пройдя через испытания и делая ошибки, лорд пришел к выводу, что жесткий пол вызывал окоченение мышц, которое наступало после того, как наркотик начинал действовать. Он сложил на животе руки и сонно уставился в потолок. И когда он так лежал, он почувствовал, как напрягается его тело. Ощущение было неповторимым. Ощущение было таким, как будто его кожа затвердела, а он сам плавал, подобно некоей желейной массе, внутри этой оболочки. Потом внутри оболочки начало подниматься давление, желейная масса его тела начала давить на оболочку. Это ощущение пробудило в нем страх быть разбитым о нечто твердое, похожее на стену или скалу. А потом, потом оболочка лопнула и рассыпалась миллиардами светящихся оранжево-желтых осколков. Сознание лорда Тайдена освободилось от его тела. На какое-то мгновение наступила полная темнота, а затем он увидел, что плывет над коробкой-лабиринтом.

4

Поль прогуливался с резланом. Оба прислушивались к каплям дождя, бившим по плоским камням во дворе внизу. Поль надеялся, что скоро прояснится. Его отъезд из поместья Церус было намечено на утро.

- Но зачем герцогу Вайтину передавать такие знания башанам? Не было бы более разумным передать их кому-нибудь из Бенэярдов? - спросил Поль.

Он помнил о предупреждении Арнуна, если уж собираешься рассказать кому-нибудь о медальоне и его силе, ты должен быть очень осторожен в своем выборе. Иллад Рахман был для Поля вторым отцом. Он отдал бы свою жизнь за любимого герцога или члена его семьи. Ему можно было доверять. Поль должен был довериться Илладу, так как ему нужна была помощь последнего в выборе тех, кто будет его сопровождать, а также нужна была помощь в подготовке всего, что понадобится им во время путешествия. С резланом часто беседовали те, у кого были какие-то личные проблемы, или те, кто испытывал чувство вины от содеянного дурного поступка. Резлан знал Книгу Пророчеств и мог бы прояснить отрывки из книги, где говорилось о Малха. Он был знатоком истории. Поэтому Поль надеялся, что резлан сможет помочь ему лучше понять силу медальона, причину добровольной ссылки своего прапрадеда и самого Малха. Была еще одна причина, по которой он должен был довериться кому-нибудь. Ему был всего двадцать один год, и он был совершенно не искушен в вопросах войны и управления государством. Естественно, он не был уверен во всех своих обязанностях, которые свалились на его плечи после захвата отца в плен. А кроме того, ему нужен был человек, чьи советы он уважал и кто подтверждал бы правильность принятых им решений.

- Может, это и есть ответ на твой вопрос? - сказал резлан. - Ты сам нашел его - разумно. Во времена твоего прапрадеда три поместья очень соперничали друг с другом. Может, он боялся, что высокопоставленные министры его собственного двора, а может быть, и его собственный сын могли бы использовать силу медальона для захвата соседнего поместья. А то, что он предпринял, указывает на то, что причина для беспокойства была.

- Что ты имеешь в виду?

- Говорят, что он целыми днями стоял одиноко на крыше башни Сачкайнд. Его взгляд был постоянно прикован к востоку, к горам. Вскоре после этого он запасся продуктами и отправился к Восточным горам.

- Что с ним произошло?

- Он пересек полуостров Медок и проработал три года лесорубом. И только когда он умирал, рассказал, кем он был на самом деле. Они привезли обратно его тело для кремации.

Они дошли до конца платформы, и теперь надо было идти или направо, или налево. Направо был коридор, закрывавшийся крепкой деревянной дверью, открывавшейся вовнутрь. Там постоянно сновали дворцовые люди. Конечно, в большом обеденном зале уже был разожжен главный камин, и горели камины в маленьких спальнях. Внутри замка было бы теплее. Налево шла платформа, которая соединяла северное и южное крыло жилых помещений замка. С одной стороны она ничем не была прикрыта, и сырой воздух ночи проникал повсюду. Но здесь никого не было. Поль повернул налево, резлан последовал за ним.