Люди Сербской Церкви. Истории. Судьбы. Традиции

Вспомню и дорогого мне игумена, блаженно почившего отца Луку[80]

. Когда мы познакомились, он был настоятелем Цетинского монастыря. Мы с женой проездом находились в Цетине, и он очень сердечно и тепло принял нас. Мы поговорили обо всем понемногу, однако разговор оставил в моей душе тепло, и мы всегда радовались его приветам от наших общих друзей. Так бывает, что какой-то человек входит в нашу жизнь без многих слов, просто своим существованием. Так было и с дорогим отцом Лукой.

Когда я жил в Белграде до моего отъезда в Афины, я вместе с некоторыми священниками навещал тогда уже больного старца Фаддея[81]

– воплощение смирения, мудрости и молитвенности. Большое благословение для нашего народа, что у нас одновременно были Патриарх Павел и старец Фаддей.

Когда я приехал в Грецию, до начала учебы какое-то время провел в монастыре Ватопед, где получил возможность познакомиться со многими монахами, но среди них выделил бы блаженно почившего старца Иосифа Ватопедского и ватопедского игумена архимандрита Ефрема. Старец Иосиф был просто благодатным вулканом! Каждое его слово, совет, молитва глубоко проникали в человеческую душу и изменяли ее. Я имел радость провести рядом с ним несколько лет и быть в тесных духовных отношениях. Я часто бывал у него, советовался с ним и убеждался в богатстве благодатных даров, которые он принял от Бога. Отец Иосиф самым детальным образом отвечал на мои вопросы даже до того, как я успевал спросить. Он ясно знал, что творилось в моем сердце, уме, пока я находился в Афинах. В минуты страдания или грусти достаточно было, чтобы он перекрестил меня со Святой Горы – и вдруг я оказывался в облаке радости. Когда он умер, я написал о нем текст на сербском языке, который позже, как я узнал, читали во многих сербских монастырях на монашеских собраниях.

С другой стороны, старец Ефрем, несмотря на то что он моложе своего духовного отца Иосифа, исключительно благодатный духовник. С тех пор как я приехал учиться в Афины, он был моим духовным отцом. Помню наши первые встречи в Ватопеде. Однажды мимоходом он на плохом английском сказал мне об одной очень личной духовной проблеме, очень интимной, о которой я ему не говорил, это была настолько тонкая проблема, что я никому о ней не рассказывал просто потому, что не умел ее выразить. Вначале я сделал вид, что не удивлен, я хотел испытать, в самом ли деле у него есть этот дар или он играет со мной. Однако чем больше я делал вид, что сказанное неправда, он открывал мне все больше подробностей, все более глубоких и тонких. Тогда я попросил его принять меня для разговора. Отец Ефрем принял меня в тот же день вместе с монахом, который хорошо знал английский язык, чтобы нам легче было понимать друг друга, так как тогда я еще не знал греческий. Помню, что начал рассказывать какие-то вещи из моей жизни, а он улыбнулся, взял меня за руку, остановил мой рассказ и в деталях рассказал мне все, что происходило в моей жизни в духовном плане, с детства до того дня. Не только о том, что происходило, но и почему. Я был потрясен и чувствовал в сердце огромную радость и утешение. Вскоре он стал моим духовным отцом, и следующие тринадцать лет я наслаждался его руководством. Я удостоился видеть много чудесных событий рядом с ним и от него, но не стал бы их открывать, потому что он еще среди нас, и не знаю, хотел ли бы он, чтобы я говорил об этом. После тринадцати лет духовного окормления у старца Ефрема и по его благословению я перешел к духовнику моей супруги, дивному старцу Никодиму, живущему на острове Эвбея. Мои семейные и рабочие обязанности очень умножились, старец Ефрем проходил тяжелые испытания из-за клеветы, и он решил направить меня к старцу Никодиму, потому что Эвбея намного ближе к Афинам. Конечно, мы не только остались в контакте, но, что важнее, в духовном единстве.