Люди Сербской Церкви

Однажды застал я его в таком дивном глубоком молитвенном настроении, тогда он сказал мне: «Отче мой Амфилохий, самое прекрасное на свете, когда ты ничего не имеешь, но вся Вселенная твоя!» И в тот момент я впервые почувствовал, что значит быть наедине с Богом и что значит открыть всю космическую ткань в себе, ощутить ее во всей силе и подлинной красоте и в то же время быть над ней. То есть природа ограничивает человека, а человек безграничен по своей природе. Помню и такой эпизод. Вместе со мной к отцу Паисию приехал мой школьный товарищ, наш писатель, журналист Комнен Бечирович, эстет, романтик, мой земляк. Он был восхищен красотой Афона и в этом своем восторге говорит: «Отец Паисий, как я завидую вам, что вы каждый день видите эту красоту: море, небо, Афон…» А отец Паисий спрашивает меня: «Он не рассердится, если я ему скажу кое-что?» – «Нет, почему, говори свободно». И он продолжает: «Переведи, что я ему желаю быть немного над Афоном, когда приедет в следующий раз…» Вот так в нескольких словах он открыл истину, которая сокрыта от многих нас, живущих в гуще мира.

– Недавно состоялась канонизация афонского старца Порфирия[48], вы встречались и с ним, поделитесь с нами вашими воспоминаниями.

– Встречался в 70-х годах уже прошлого века в Афинах. Я слышал о нем, но мне не предоставлялось возможности встретиться. Он состоял духовником в афинской больнице, и о нем говорили как о хорошем духовнике. Наряду с ним был известен как хороший духовник и отец Епифаний Теодоропулос, выдающийся богослов, канонист, автор многих научных работ по церковному праву, по канонам Вселенских и Поместных соборов. Очень уважаемый священник, которого и Священный Синод Афинской архиепископии приглашал, чтобы выслушать его мнение как специалиста в области устройства Церкви и канонов. Я исповедовался у него вместе с моим духовным братом, ныне епископом на покое Афанасием (Евтичем). Прекрасный был духовник, полный внутреннего духовного огня. Встреча произошла в Миссионерском центре трех святителей, присутствовал там и отец Порфирий. Я тогда не знал, что он начал свой путь на Афоне, где впоследствии его и завершил. Когда же я лично встретил отца Порфирия, он был уже священником на покое, ушел в запущенный заброшенный скит Калисия, недалеко от известной горы Пенделис. С ним была и его сестра – старица, жившая как монахиня, хотя, вероятно, она не принимала пострига. Было видно по их отношениям, по ее поведению, что это очень благочестивая семья. А некоторые из моих университетских преподавателей ездили к нему на исповедь и рассказывали мне об этом. Среди них – и Константинидис, и Панайотис Нелас, известный богослов, который был духовным чадом отца Паисия. И вот эти благочестивые профессора ездили к отцу Порфирию на службу и на исповедь. Однажды, в один воскресный день, и я с ними оказался вместе. Он произвел на меня впечатление человека, глубоко погруженного в молитву, это было видно и по его поведению, по выражению лица, а больше всего по богослужению. Но тогда я не успел у него исповедаться. Было известно, что он прозорлив, но я пошел к нему не потому, что он был прозорливым, хотя должен сказать, что во время исповеди я почувствовал, пережил на опыте его дар знания человеческой души, дыхания человеческой души. И вот уже в другой раз, когда я отправился к нему специально ради исповеди и просить совета в одной духовной проблеме, которая меня мучила в тот момент, он мне сказал: «Отче Амфилохий, вот я служил в больнице и наблюдал за врачами, часто пациент говорит: „Доктор, у меня вот тут болит, справа в груди, а врач ставит свой аппарат на другую сторону и говорит, что там, где у тебя болит, это следствие, а причина здесь“». И таким разъяснением моей проблемы, духовной и душевной, он мне точно показал, что мое понимание было неверным, причина того, что меня мучило, лежала в другом. Старец с такой добротой, с таким вниманием, собранностью со мной разговаривал, что до сих пор, когда я вспомню об этом, мне тепло на душе. Эта встреча с подвижником была одной из самых благодатных в моей жизни.

– Вы встречались и с другими благодатными духовниками, Божиими людьми…