Люди со звезды Фери

Я пригляделся к нему. Мне было симпатично его широкое, ясное лицо. Его чуть ли не белая шевелюра. Мне был симпатичен его способ подходить к делу. Я подумал, что было бы не плохо, если бы он оказался…

Оставим это. В конце концов, их тут двое. Можно выбирать.

— Меня интересует разница, — пояснил я. — Мы уже слышали, что вы — такие же. Те же самые, — поправился я с нажимом. — Согласен. А теперь подумайте о различиях. Я знаю, что их нет. Но вы подумайте…

Довольно долго все хранили молчание. Первым нарушил его Реусс.

— Он, например, — он указал на своего двойника, — уже выходил на сушу. От него мы и узнали, что происходит на самом деле. Я впервые оказался на берегу только вчера. С определенного момента мы начинаем самостоятельную жизнь. Накапливаем впечатления, каждый для себя. Но это не свидетельствует о…

— Стоп, — произнес я. — Уже достаточно. С какого-то периода вы начинаете жить самостоятельно. Но человек — это не просто набор впечатлений. Это именно впечатления формируют его. Подумаем теперь о будущем. В эту минуту вы еще те же самые. А через год? Через десять лет? Кто из вас может сказать, каким он станет? А если обстоятельства сложатся так, что один из вас, например, один из трех Муспартов, совершит преступление? Струсит? Впрочем, не станем заходить так далеко. Что бы не совершил один из вас, это всегда будет чем-то, что совершил Муспарт, несмотря на то, что вы к тому времени уже станете совершенно разными личностями. Но не разными людьми. Ими вы не сможете стать никогда. А родные? Знакомые? Ваша работа? Кто из вас отберет ее у другого? Не отвечаете? Разумеется. Что может быть проще. Забрать вас отсюда, высадить на базе и адью! Он, — указал головой на Сеннисона, — только об этом и мечтает. Но это не вас станут спрашивать на базе, как же теперь быть дальше, а именно нас. И в первую очередь тебя, Сен. И еще кое о чем спросят. Кому, собственно, мы оказали услугу, доставив их назад. Ему? — Я указал на первого Муспарта. — Или ему? — Перевел взгляд на другого. — А есть еще и третий. Может, мы таким образом принесли счастье всему человечеству? Всем и всяческим «Технарям»?.. выполнив свою миссию, как и пристало людям, которые несут к звездам идеалы своей расы. Ну так как же?

Никто не отвечал. Я подождал немного, вздохнул поглубже и продолжал:

— Жаль, что нет у нас времени сконструировать и запрограммировать этакий надежный, добротный компьютер. Чтобы он избавил нас от всей этой болтовни. И принял решение. Это единственный способ, который я знаю, чтобы не натворить глупостей. А мне кажется, что вы самым скорым маршем к тому и направляетесь.

Гускин шевельнулся в своем кресле. Поднял руку, вытянул пальцы и сфокусировал глаза на их кончиках.

— Что-то в этом есть… — согласился он.

Может, он подразумевал только этот компьютер. Кто его знает?

Молчание затягивалось. А они еще не услышали самого важного. Не люблю я этого. Может, кто-нибудь, наконец, решится?

Тишина.

Свет датчиков словно бы выцвел. На плоскостях экранов продолжается бессмысленный танец полос и пятен, которые давно уже перестали информировать о том, что происходит на поверхности планеты. Уровень связи был близок к нулю. А это значит, что и из такой связи кое-что следует.

Ждать было нечего.

— Скажи им остальное, Сен, — перешел я в наступление. — В конце концов, это ты первый разговаривал с Реуссом. Мы уже тогда догадались, хотя Реусс и не отвечал…

— Не надо. Я… — Реусс заколебался, — мы уже все поняли. Не говори, Сен. Это ты для нас можешь сделать…

На лице Сеннисона отразилось облегчение. Не подлежало сомнению, что это он сделает для них со всей радостью. Или же, что в конце концов все это и без того свалится на меня.

— Не понимаю, о чем вы там говорите? — Нися приподнялась на локтях и уперлась глазами в лицо Реуссу. Тот медленно отвернулся.

— Все ясно… — начал Може.

— Нет, — перебил я. — Еще ничего не ясно. Я бы многое дал, чтобы не говорить об этом, — я смотрел на Реусса. — Но это мой долг. Однажды придется с этим кончать.

— Ты прав, — отозвался голос Муспарта, — вот и давай кончать с этим. Кончим прямо сейчас. Чтобы мы смогли вернуться до того, как…

— Мы никогда не вернемся, — произнес Може так тихо, что я его еле услышал. — Нашей Земли уже нет…

Мне пришлось перевести дыхание.

— Вы никогда не вернетесь, — твердо заявил я, — поскольку вам некуда возвращаться. Я говорю для тех, — с нажимом уточнил я, — для кого это не было бы возвращением. И только для них. Ты меня уже понял, — обратился я к Реуссу, — но их не было, когда ты разговаривал с Сеном.

Я вышел на середину и повысил голос. Не особенно. Не больше, чем требовалось, чтобы люди поняли, что тот, кто говорит, знает, о чем он говорит. И вовсе не желает, чтобы его перебивали.