Люди сороковых годов

- "О, вижу ясно, что у тебя в гостях была царица Маб!" - все тут же единогласно согласились, что они такого Меркуцио не видывали и не увидят никогда. Грустный Неведомов читал Лоренцо грустно, но с большим толком, и все поднимал глаза к небу. Замин, взявший на себя роль Капулетти, говорил каким-то гортанным старческим голосом: "Привет вам, дорогие гости!" - и больше походил на мужицкого старосту, чем на итальянского патриция.

Когда таким образом считывались и Павел был в совершеннейшем увлечении, Анна Ивановна, стоявшая рядом с ним, взглянув на двери, проговорила:

- Какая-то дама еще приехала... Ах, это Клеопатра Петровна! - прибавила она и почему-то сконфузилась.

Павел, ударив себя по голове, произнес:

- Это что еще за штуки она выкидывает!

Фатеева входила медленным и неторопливым шагом; она была бледна, губы у нее посинели.

- Что же ты меня не подождал, когда поехал? - спросила она Павла, проходя мимо него и садясь на один из ближайших к нему стульев.

- А разве ты будешь играть? - спросил он ее.

- Буду!

- Но какую же роль? Роль Юлии я передал Анне Ивановне. Разве вы возьмете роль няни?

- Мне все равно! - отвечала Клеопатра Петровна, еще более побледнев.

- В таком случае, вы будете играть няньку, - сказал Павел, думавший, что m-me Фатеева, в самом деле, будет играть в театре.

Затем считка пошла как-то ужасно плохо. Анна Ивановна заметно конфузилась при Клеопатре Петровне: женский инстинкт говорил ей, что Фатеева в настоящую минуту сердится, и сердится именно на нее. Неведомов только того, кажется, и ожидал, чтобы все это поскорее кончилось. Петин и Замин подсели было к Клеопатре Петровне, чтобы посмешить ее; но она даже не улыбнулась, а неподвижно, как статуя, сидела и смотрела то на Павла, то на Анну Ивановну, все еще стоявших посередине залы.

- Ну, будет на сегодня! - сказал, не вытерпев более этой пытки, Павел. - Я вас, Анна Ивановна, довезу до дому, - прибавил он нарочно громко.

- А я-то как же, опять одна поеду? - отнеслась Клеопатра Петровна к нему.

У ней при этом губы даже дрожали.

- Вы уж потрудитесь одни уехать. Я Анну Ивановну взял и должен ее обратно довезти, - отвечал он ей безжалостно.

Вихров не считал себя ни в чем, даже в помыслах, виноватым против Клеопатры Петровны, а потому решился наказать ее за ее безумную ревность.

- Поедемте, Анна Ивановна! - сказал он.

Анна Ивановна пошла за ним и была какая-то испуганная.

- Замин, поедемте со мной, довезите меня до дому! - сказала, в свою очередь, Клеопатра Петровна Замину.

- С великою готовностью! - отвечал тот.

- А я за вами петушком, петушком! - сказал Петин, чтобы посмешить ее, но Клеопатра Петровна не смеялась, и таким образом обе пары разъехались в разные стороны: Вихров с Анною Ивановною на Тверскую, а Клеопатра Петровна с Заминым на Петровку. Неведомов побрел домой один, потупив голову.

- За что это Клеопатра Петровна сердится на вас? - спросила Анна Ивановна Павла с первых же слов, когда они поехали.

- Ревнует! - отвечал тот.

- К кому же? Ко мне?

- К вам и ко всем в мире женщинам.

- Зачем же вы ее больше сердите и поехали не с ней, а со мной?

- Потому что я вас привез; а она не хотела ехать со мной, так пусть и едет одна.

- Ну вот, зачем это? А домой, я думаю, приедете, сейчас ручки и ножки начнете целовать.

- Нет, я не из таких, - отвечал Вихров.

- Из каких же?.. Сердитый и злой... у!.. Гадкий вы, после того! А что, скажите, Неведомов говорил с вами?

- Ему было очень тяжело с вами встретиться.

- Что ж я - пугало, что ли, какое? - спросила Анна Ивановна.

- Напротив, я думаю, брильянт, от которого он самовольно отказывается.

- А отчего же он отказывается?

- Спросите его! - отвечал Вихров.

- Он сумасшедший.

- Есть немного. До свиданья!

Павел, высадив Анну Ивановну на Тверской, поехал к себе на Петровку. Он хотя болтал и шутил дорогой, но на сердце у него кошки скребли. Дома он первого встретил Замина с каким-то испуганным лицом и говорящего почти шепотом.

- Клеопатра Петровна очень больна, - произнес он.

- Чем же? - спросил Павел.

- Всю дорогу плакала, выгибалась, так что я придерживать ее стал. А народ - фабричные эти встречаются: "Ишь, говорят, студент девку пьяную везет!"

Павел вошел было в спальню, где Клеопатра Петровна в распущенном платье лежала на постели.

- Подите от меня прочь, подите! - почти закричала она на него.

Павел воротился в залу.

Замин понял, что тут что-то такое неладное происходит.

- Ну, так я больше теперь не нужен и могу ехать домой, - сказал он.

- Поезжайте! - проговорил ему Павел.

Замин уехал.

Павел, оставшись один, стал прислушиваться, что делается в спальной; ему и жаль было Клеопатры Петровны, и вместе с тем она бесила его до последней степени.

Вдруг в спальной раздались какие-то удары и вслед за тем слова горничной: "Клеопатра Петровна, матушка, полноте, полноте!" Но удары продолжались. Павел понять не мог, что это такое. Затем горничная с испуганным лицом вышла к нему.

- Павел Михайлович, уймите Клеопатру Петровну: они себя головой бьют о спинку кровати.