Читаем Люди сороковых годов полностью

бои в центральной части города. 11-й гвардейский танковый корпус сражался на Нансенштрассе, а 8-й гвардейский механизированный - на Ройтерштрассе. На завтра, 27 апреля, танкисты продвинулись еще на три километра, заняли восемьдесят кварталов и вышли к Ангальтскому и Потсдамскому вокзалам. Те, кому довелось побывать в Берлине, хорошо знают, что этот район находится уже в самом центре города.

Победа была уже совсем близка. Тем с большим волнением и горечью воспринимались горькие утраты, которые несла в этих завершающих боях армия. Погибали славные, испытанные в сражениях солдаты, офицеры. Смертью храбрых закончил свой жизненный путь боевой командир 1-й гвардейской танковой бригады, достойный преемник покойного В. М. Горелова - полковник Абрам Матвеевич Темник. Геройски погибли его соратники - командир 19-й гвардейской механизированной бригады полковник Иван Васильевич Гаврилов, командир 21-й гвардейской механизированной бригады полковник Петр Ефимович Лактионов.

Тяжело был ранен любимец армии, боевой командир 44-й гвардейской танковой бригады гвардии полковник И. И. Гусаковский, пришедший в нее еще в январе 1943 года в качестве начальника штаба, а девять месяцев спустя возглавивший ее. Днем раньше был тяжело ранен в обе ноги и начальник политотдела этой бригады гвардии подполковник В. Т. Помазнев. Оба они, несмотря на тяжелые ранения, отказались эвакуироваться в тыловой госпиталь, твердо заявив, что останутся в бригаде до завершения битвы за Берлин.

Командование бригадой временно принял заместитель Гусаковского подполковник Е. Я. Стысин, а Помазнева заменил майор Н. Е. Золин, но вскоре он был убит...

В середине дня 27 апреля командование фронта поручило 1-й гвардейской танковой армии новую задачу, - такую задачу, которая до глубины души взволновала танкистов: было приказано овладеть вокзалами, затем силами танкового корпуса пересечь канал Ландвер западнее Потсдамского вокзала и нанести удар по имперской канцелярии и рейхстагу. Механизированный корпус тем временем должен был наступать на запад вдоль канала. Это означало, что до полной победы оставались уже считанные часы. Охваченные боевым порывом солдаты и офицеры рвались в наступление.

Армии, штурмовавшие центр Берлина, продвигались к рейхстагу и рейхсканцелярии со всех сторон. С юга наступали 3-я гвардейская танковая, 28-я и 8-я гвардейская армии и 1-я гвардейская танковая армия, с востока 5-я Ударная армия, с севера - 3-я Ударная армия, с северо-запада - 2-я гвардейская танковая армия и 1-я армия Войска Польского. Но чем ближе подходили наши войска, к рейхстагу и рейхсканцелярии, тем труднее давалось продвижение вперед. "Каждый дом являлся крепостью, которую приходилось брать штурмом, - вспоминают А. X. Бабаджанян, Н. К. Попель, М. А. Шалин и И. М. Кравченко{98}, - немецко-фашистское командование бросало в бой все, что имело под рукой, осуществляло широкий маневр силами и средствами. Отдельные группы автоматчиков и солдат, вооруженные фауст-патронами, используя подземные коллекторы, водосточные каналы и т. п., выходили в тыл наших частей и выводили из строя офицеров, солдат, рвали линии связи, уничтожали машины, орудия. Нередко гитлеровцы переодевались в гражданскую одежду и наносили удары из-за угла, из канализационных колодцев. Узкая полоса наступления позволяла использовать одновременно ограниченное количество танков и самоходно-артиллерийских установок, а для действий на более широком фронте не хватало пехоты: в танковых бригадах имелось по 80-100 автоматчиков, а в механизированных - по 300-450".

Все же к утру 28 апреля железнодорожные вокзалы были взяты, а во второй половине дня 11-й гвардейский танковый корпус форсировал канал Ландвер; 3-й гвардейский механизированный корпус, наступая вдоль южного берега этого канала, очистил от гитлеровцев еще 60 кварталов и к концу дня подошел к Зоологическому саду.

Ночью, в разгаре боев, поступил новый приказ: на 29 апреля назначался общий штурм последних оплотов гитлеровцев; и перед

1-й гвардейской танковой и 8-й гвардейской армиями ставилась задача овладеть имперской канцелярией, парком Тиргартен, Зоологическим садом и соединиться с 3-й Ударной и 2-й гвардейской танковой армиями, наступавшими с севера и северо-запада.

Перейти на страницу:

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза