Люди удачи

Обвинение предлагает вам считать, что некие зловещие выводы можно сделать из того факта, что этот цветной мужчина, предположительно матрос, ранее носил с собой нож или бритву. Все вы люди, умудренные житейским опытом. Известно ли вам, или кажется ли вам маловероятным, или кажется ли вам вполне возможным, что большинство цветных мужчин и моряков, живущих в этой части мира, не так уж редко имеют при себе бритву? Но, уважаемые присяжные, слышали ли вы когда-либо, при всем вашем опыте, чтобы мужчина носил с собой две бритвы одновременно, потому что вовсе не ту бритву, которой была нанесена рана мисс Волацки, обнаружила полиция в ту же ночь в одежде подсудимого? Вы понимаете, что это означает? Это означает, что у Маттана имелась вторая бритва и что он наверняка носил две бритвы одновременно.

Что еще есть против него? Прежде всего есть свидетели Мэдисон и Манди: Мэдисон – его домовладелец, который, о чем стоит задуматься, не питает пылкой любви к Маттану и уж точно стремился избавиться от него после визита полиции, что, пожалуй, ничуть не удивительно. Мэдисон сообщил, что тем вечером после возвращения домой Маттан был как в трансе, в то время как мистер Манди, еще один цветной, в тот вечер находившийся в комнате мистера Мэдисона, утверждает, что Маттан был очень грустным.

Во время заседаний суда подсудимый сидел позади меня. У меня не было возможности понаблюдать за ним, но у вас она была. Вы могли видеть, как он себя ведет – не сейчас, когда я привлек к этому внимание, а в других случаях, до того, как я обратил ваше внимание на него, или же когда он давал показания на свидетельской трибуне. В состоянии покоя его лицо, не правда ли, выглядит грустно, на нем выражена некоторая скорбь, и, если оно по той или иной причине пребывает в спокойном состоянии, естественным для него выражением является грусть. Задумайтесь о том, что в его арсенале имеется пренебрежительная усмешка, которой он пользуется постоянно. Возможно, все дело в нервозности. Ведь как-никак, этот процесс связан с некоторым эмоциональным напряжением, разве нет? Но полагаете ли вы, что его грусть в тот вечер неизбежно связана с убийством мисс Волацки? Уважаемые присяжные, что это, если не натяжка, не попытка дать слишком много воли воображению?

По поводу перемещения Маттана: от лавки Волацки до его дома ноль целых девять десятых мили, и вдумайтесь: каким бы ребенком, полуцивилизованным дикарем и кем там еще он ни был, не настолько он глуп, чтобы, совершив особо кровавое убийство, садиться в автобус, где его состояние непременно заметят, ведь в автобусах людям нечем заняться, кроме как разглядывать друг друга. Если он побывал там, то почти наверняка проделал весь обратный путь, все ноль девять мили, пешком. И если принять во внимание странную историю миссис Грей о том, что по пути к себе домой он заходил в лавку миссис Грей, то пройти пешком ему пришлось почти полторы мили, потому что расстояние от лавки Волацки до Дэвис-стрит через Бридж-стрит, 37, где находится лавка поношенной одежды миссис Грей, составляет примерно 2100–2200 ярдов.

А теперь, уважаемые присяжные, рассмотрим на этом фоне показания миссис Грей. Не знаю, как они показались вам, уважаемые присяжные: к примеру, неужели вы считаете, что предусмотрительный убийца наденет шляпу-трильби и возьмет зонт? Не знаю, возможно, это просто вопрос опыта. Но как вам эти его белые брюки? Как вам эти белые брюки? Не правда ли, этой маленькой детали самой по себе достаточно, чтобы вся эта история выглядела смехотворно.

Что ж, уважаемые присяжные, делайте свой выбор. Примите во внимание то, как миссис Грей давала показания. Задумайтесь о том, что мистер Эдмунд Дэвис, пожалуй, говорил не так громко, как я, но она слышала его отчетливее, чем меня. Задумайтесь, как глухота варьировалась в зависимости от трудности вопроса, на который ей предстояло ответить. Это задача для вас. Немногочисленные сведения, в которых вы, уважаемые присяжные, вполне уверены, потому что она вам так сказала, наперечет: она невзлюбила Маттана, потому что он вел себя грубо, и чтобы объяснить поразительную нестыковку со временем, которое понадобилось, чтобы добраться от лавки Волацки до ее лавки после убийства и до наступления девяти часов, вдумайтесь, что вся эта история о том, как Маттан запыхался, представляла собой всего лишь один случай приукрашивания, которым дополнены все прочие ее показания.