Люди в сером

— Ты непроходимо глуп. Человек будет отличаться от фигуры тем, что он человек. Ему свойственно тянуться к свету, как всему живому. А темные века всегда только временно, иначе бы они не назывались темными, никто бы не заметил разницы.

— К свету? — Хейти тихо засмеялся. — Они просто усовершенствуют технологию…

— Технологию? Вздор, мальчик мой. Все эти ваши игрушки, все эти технологические костыли просто пыль.

— Почему?

— Потому что мозг человека используется только на десять процентов. Сейчас это знает каждый школьник. Да, и вот еще что… ты до сих пор жив.

— Разве это много значит?

— Еще бы! А что же еще может много значить?!

— Да, но положение, в сущности, довольно безвыходное.

— Тем лучше, — ответил голос, медленно удаляясь. — Не будет места слабости. Бороться имеет смысл тогда, когда выходов уже не осталось.

Хейти открыл глаза. Похоже, он действительно заснул, и теперь что-то его разбудило.

Сергей и Дмитрий Дмитриевич напряженно вслушивались в тишину.

Внезапно Екатеринбургский вскочил и кинулся куда-то в затемненную дальнюю комнату.

— Быстро! — приглушенно крикнул он. — Уходить надо. Уходить!

Слесарев ринулся за ним, находу подхватывая Хейти.

— Почему? — спросил Хейти.

— Потому что тихо очень, молодой человек, слишком тихо! Я бывалый революционер, бывалый!

— Он что, действительно революционер? — поинтересовался Хейти у Сергея, вылезая через окно и осторожно перенося весь свой вес на хлипкую стальную лестницу.

— Какой там революционер?! Книжек он обчитался и фильмов обсмотрелся! — зло ругался Сергей, напряженно пыхтя где-то внизу.

— А почему же мы бежим? — снова поинтересовался Хейти, приостанавливаясь. Но тут же получил толчок головой в зад и, услышав снизу новый поток матерной брани, опять полез наверх.

— Я откуда знаю, почему мы бежим… Вариантов других нет! Ты можешь что-нибудь предложить?! — отозвался капитан. — Мне осточертело тащить на себе всю эту сраную ситуацию, пусть теперь кто-нибудь другой помается. Даже если это совершенно сдвинутый краевед, мне плевать… Мне плевать! Пусть тащит нас куда угодно, м-мать…

Он чуть не сорвался.

Наконец они оказались на крыше.

Тяжело дыша, Екатеринбургский жестами указал куда-то вниз.

Хейти и Сергей перевесились через жестяной бортик. Замерли. И ничего не увидели. Улица была пуста, как и полагается в этот утренний час.

— Ну! Что я вам говорил?! — торжествующе спросил Екатеринбургский. — Кто там был? Последний вопрос адресовался Сергею. Тот недоуменно пожал плечами:

— Никого не было.

— Бомж там был. Спал под балконом… — неожиданно для самого себя ответил Хейти.

— Так! — удовлетворенно согласился краевед. — А теперь?..

— А теперь его нет… Кажется.

— Совершенно с вами согласен, молодой человек, — пробурчал в бороду Дмитрий Дмитриевич и обратился к Сергею: — А вот вам, товарищ капитан, минус за ненаблюдательность. Теряете профессиональную хватку.

— Ладно вам, пинкертоны… — проворчал Сергей. — При чем тут бомж? И какого рожна мы вперлись на эту крышу? На Солнце пятна искать?

— Мы не вперлись, — несколько обиженно сказал Екатеринбургский. — Мы влезли. А сейчас мы отдыхаем… Вот я отдышусь, и мы пойдем дальше.

— С какой стати?!

— С той, молодой человек, что этот бомж есть лучший индикатор. — Екатеринбургский многозначительно поднял руку вверх. И, ничего не поясняя, двинулся дальше по крыше, неловко пригибаясь под низко висящими проводами.

— Ты, я смотрю, понимаешь тут больше всех… — сказал Сергей, обращаясь к Хейти. — Что все это значит?

Хейти снова перевесился через край.

— Бомжа нет, — сказал он.

В тот же миг из-за угла вылетела сигарета. Упала. Рассыпалась красными горошинками.

— Видел? — спросил Хейти у Сергея. Сергей поморщился, сплюнул вниз и кинул отрывисто:

— Пошли.

Глава 31

Вижу, ширится — растет

Психоделическая армия.

Егор Летов

Идти по ржавому железу, от которого то и дело отставали огромные пласты древней закурчавившейся краски, было очень трудно. Сергей старался не думать о том, что случится, если он поскользнется и съедет по скату вниз, к хлипкому ограждению из прутьев, которое его восемьдесят кило, конечно же, не выдержит.

А что он потеряет в данном случае?

А что приобретет?

«Нет, такими мыслями лучше голову не засорять», — решил Сергей и поправил автомат покойного Костюма, сползший куда-то на бедро.

— Шли бы вы домой, Дмитрий Дмитриевич, — сказал он пыхтящему рядом старику. Тот негодующе сверкнул глазками и ничего не ответил. «Удар бы не хватил старого козла… Полез, тоже мне, борец с режимом… Обрадовался, наверное».

— Метров через десять должно быть слуховое окно. Оно забито, но я доски отковырял и проволочкой прикрутил, — сказал между тем Хейти краевед, очевидно доверяя эстонцу более, нежели представителю, пусть и опальному, правоохранительных органов. — На честном слове держится.

— Они, наверное, уже в квартире, — предположил Хейти, грюкнув своей бомбой о стояк антенны. Сергей на миг встревожился, но потом улыбнулся: она ж просто чушка, кастрюля. Не взорвется.