«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века)

Татарское духовенство прежде всего не смогло договориться между собой! Лидеры молодой Республики Татарстан сделали ставку на национальный фактор, проигнорировав роль ислама, и смоделировали республику на идее возрождения национального самосознания. Пример с Волжской Булгарией тому яркое доказательство. Еще долго руководство Татарстана по инерции абстрагировалось от проекта возрождения исторического ансамбля столицы Волжской Булгарии, высмеивая идеи Верховного муфтия Талгата хазрата Таджуддина по этому вопросу и чиня всяческие препятствия при организации ежегодных празднеств на булгарской земле. Хотя грандиозное празднование 1100-летия официального принятия ислама Волжской Булгарией, организованное на высоком международном уровне Талгатом хазратом [в 1989 году. – Р. Б.], должно было быть хорошим сигналом руководителям Татарстана о перспективах развития этой важной точки…

Помню, как вел колонну автобусов с пермскими мусульманами в Булгары. Как в осажденную цитадель. Сотрудники ГИБДД Татарстана в грубой форме разворачивали наши машины, чинили иные препоны на пути в Булгары, и нам приходилось прилагать немалые усилия, чтобы более-менее спокойно завершить миссию. В то время в Булгарах, извините, даже туалетов не было…

Второй фактор – влияние извне. С падением железного занавеса в страну хлынул поток миссионеров – как исламского, так и псевдоисламского толка. Помнится, как в советские годы саудиты проливали крокодильи слезы по мусульманам Советского Союза. «Билядуль муслимин аль-мансиин» [Страна забытых мусульман. – Р. Б.] – так назывался один из трудов по советским мусульманам. Нас считали забытыми мусульманами, или забывшими ислам и свои корни. Вот и пришли поучать. И не только арабы. Пакистанские течения, множество турецких школ, орденов и течений. Да с деньгами, с долларами. Все это внесло серьезную сумятицу в и так нестройные ряды мусульман молодой России. Как ЦДУМ, так и новые мусульманские центры подпали под влияние арабских и турецких центров. Хлынул поток мигрантов из обнищавших и обездоленных стран Средней Азии, Закавказья.

И в то же самое время у мусульман не оказалось единого координирующего органа, способного проанализировать ситуацию и выставить определенные фильтры. Да и государственные органы не слишком торопились упорядочить создавшийся хаос в мусульманской среде России.

Амбиции и честолюбие (а иногда и сребролюбие) отдельных муфтиев также не стоит сбрасывать со счетов. Помню один курьезный случай из рассказов Талгата хазрата Таджуддина. Во время зарубежной поездки муфтий-хазрат купил себе брюки. Импортные! Надел их по случаю в Москве и спустился в холл гостиницы. В это время туда же спустился один из его соратников (впоследствии ставший муфтием, самостийным). И у него оказались точно такие же брюки. Страшно переменившись в лице, развернулся и ушел в номер переодеваться. Как говорил муфтий-хазрат, впоследствии тот человек эти брюки никогда не надевал. Вот ведь какой характеризующий рассказ.

Вот и поделили муфтии страну на сферы влияния и застолбили своих зарубежных спонсоров.

– Вы помните свою первую встречу с Талгатом Таджуддином? Какое он на вас тогда произвел впечатление?

– Помню. Но я не сразу приблизился к нему. Наверное, через длительное общение. Вначале к нему попасть было сложно. В приемной сидели важные мальчики с кинжалами. Во всех документах, где требовалось визирование Талгата хазрата, они расписывались размашистым пером и шлепали зеленую печать шейх-уль-ислама.

Затем я начал общаться с муфтием-хазратом плотнее. Наверное, после событий 1994 года. После второй попытки его смещения с поста Верховного муфтия. Именно этим годом датируется первое его письменное поручение, данное мне, для переговоров с Равилем хазратом Гайнутдином. И я ездил в Москву, разговаривал с ним.

Талгат хазрат – очень внимательный, предупредительный человек. Всегда старался поддерживать, оказывать помощь и заботиться. Мы с ним много беседовали, и он совершенно не ленился мне объяснять многие сложные вещи. Часто приглашал в многочисленные поездки по стране.

За все, что он дал мне, я, безусловно, ему благодарен!

– В чем причина ваших разногласий с руководством ЦДУМ? Вы были одним из перспективных молодых имамов, работавших в структуре ЦДУМ, пользовались уважением Таджуддина.

– Я бы не сказал, что у нас были разногласия. Если следовать хадису Посланника Аллаха (да будут ему приветствия Аллаха и благость Его): «Разногласия в моей общине – милость Аллаха», – то разногласие – это путь постижения правды, справедливости, истины, в конце концов. У нас были разные взгляды на те или иные пути, методы, формы взаимодействия и деятельности ЦДУМ России.