Люди земли Русской. Статьи о русской истории

В развитии событий последнего десятилетия государства Европы, сохранившие монархический строй (Голландия, Дания, Швеция, Норвегия) оказались наиболее стойкими в борьбе с красным тоталитаризмом внутри их самих, даже Греция, попавшая в чрезвычайно тяжелое положение, смогла успешно ему противостоять; Бельгия, поколебавши его, тотчас подпала под власть организованного меньшинства (королевский вопрос), т. е. утратила одну из главных прерогатив демократии; республиканские Франция и Италия стали наиболее угрожаемыми со стороны тоталитаризма; парламентская Англия, назвать которую монархией было бы ошибкой, подпала под давление внутреннего замаскированного тоталитаризма лейбористов, планомерно и неуклонно ограничивающего права личности – основу демократии.

Интересно отметить, что в наиболее актуальном для текущего дня вопросе защиты и охраны прогресса Англия и Франция заняли консервативные позиции: Англия, отказываясь от экономического союза (план Шумана), Франция, исключая из системы обороны Европы ее наиболее реальную силу – Германию; и обе вместе возражают против Испании. Все это есть проявление узкого шовинизма, явной реакции.

Эти примеры и их результаты, несомненно, будут учтены в свое время народом освобожденной России. Их учет еще раз подтвердит ему преимущества монархического строя, и теперь он сумеет в нем разобраться: сегодня политический опыт народонаселения России несоизмерим с уровнем 1917 г. Россияне многому научились.

«Знамя России»,

Нью-Йорк, 9 декабря 1950 г

№ 30, с. 5–7.

Главнейшая из свобод

Проблема свободы личности занимает необычайно широкую, многогранную и многообразную область в процессе прогрессивного развития человечества. По существу, она включает в себя все остальные виды свободы, ибо они только части единого, неотрывного от жизни стремления человека к внутренней и внешней свободе, к раскрытию своего творческого гения, искры Божией, Божия подобия.

В тесной связи с развитием прогресса растет и осознание этой свободы; потребность же в ней расширяется и видоизменяется во всех реальных проявлениях: непрерывно рождаются устремления к новым формам свободы и отмирает часть устаревших, утративших свою актуальность. Если средний человек ушедших веков, прикрепленный к своей низменной стоянке слабым развитием путей и средств сообщения, мало и даже совсем не нуждался в утверждении свободы передвижения, то для современного человека, подчинившего себе пространство, эта свобода стала насущной потребностью. И, наоборот, массы еще исторически недавнего прошлого остро нуждались в раскрепощении их от рогаток сословных привилегий, теперь же, когда сословность безвозвратно ушла в прошлое во веем, мире, требовать гарантий против опасности с ее стороны было бы столь не ненужно и нелепо, как спорить о тезисах иезуитов и янсенистов, по остроумному сравнению Артура Кестлера.

В XIX в. процесс развития свободы личности протекал необычайно интенсивно во всех областях жизни. Он шел под знаменем либерализма в почти полностью монархической Европе, где была тогда лишь одна настоящая республика – Швейцария и временами становилась ею Франция. Следовательно, монархический строй не противоречил свободному развитию личности, но, как увидим из дальнейшего, охранял это развитие.

Первая четверть XX в. ознаменована падением европейских монархий. Рухнули троны Испании, Португалии, Австро-Венгрии, Германии, России, окончательно утратила монархическую сущность Великобритания, пала неразрывная с европейской системой Отоманская Империя и вовлеченная с нею в связь Небесная. Версаль был более победой республиканской доктрины над монархической, чем союзников над Германией. Это ярко сказалось в результатах версальских решений, принятых вождями всех значительных республик мира, при почти полном отсутствии посланцев монархий: пожать плоды от победы над Германией не удалось, но плоды разрушения монархий были собраны полностью. Горькими они оказались для Европы… и для всего мира! Как же отразилось это торжество демо-республиканской системы на развитии победы личности, широко провозглашенной во всех новых и старых республиках?

Свобода денежного обращения, кредита и других основ международного товарообмена тотчас была замкнута и пребывает в оковах до сих пор. Свободы инициативы личности нет.

Свобода внутри государственного товарооборота взята под строгий контроль более или менее стесняющий личность в различных политических условиях, при различных степенях дирижизма.

Свобода предприимчивости личности ограничена (плановость, система лицензий и проч.).