Людмила Зыкина. На перекрестке наших встреч

В рубрике «Малоизвестные факты» написано: «Однажды в КГБ пришел донос из Министерства культуры на певицу – мол, подозрительно, что она так часто выезжает за границу. Недоброжелателям сказали певицу не трогать. Она своими выступлениями принесла в страну столько золота, сколько весит сама». Опять какая-то невообразимая чушь. Во времена Фурцевой и во времена всех других после нее министров культуры такого не могло быть, и так вопрос не ставился. Быть или не быть гастролям Зыкиной за границей, решали зарубежные импресарио, менеджеры, агенты. Они договаривались обо всем с Госконцертом. Золота, что она привозила в страну в виде валюты, не так уж и много. Во-первых, она гастролировала не одна, а с коллективом артистов, музыкантов. Во-вторых, в соцстранах, где она тоже была с коллективами, золотом вообще не пахло. Так что Зыкина была вовсе не в первом ряду тех, кто действительно много привез в страну валюты.

В рубрике «Тайна бриллиантов» читаем: «…На украшения Зыкина тратила весь свой гонорар. Она вкладывала деньги в украшения, скупая их еще в советские годы в комиссионках…». И вроде бы ее приятельница «видела у Зыкиной перстни в палец толщиной…». Очередное вранье, потому что Зыкина не «тратила весь свой гонорар» на украшения и не было у нее никаких перстней в палец толщиной. Далее, будто бы Зыкина «могла вытащить коробочку с перстнем из сумочки и вручить тому, кто ей нравится…». Никакой коробочки с перстнем в сумочке Зыкиной отродясь не бывало, а была емкая косметичка из черной кожи, в которой лежали только украшения, и взять из нее перстень, скажем, или сережки и подарить тому, «кто ей нравился», – это уже из области фантастики. Вранье в статье встречается чуть ли не через строчку. «Политики, зная ее страсть к драгоценностям, частенько (!?) дарили ей изумруды и алмазы». Или «…бриллиант ей преподнес миллиардер Онассис, восхищенный ее голосом». Откуда взялась эта галиматья?

В конце статьи приводятся слова «друга Зыкиной», конферансье, «об уникальных бриллиантах, которые ему показывала Зыкина, чуть ли не целую коллекцию». Единственным конферансье, бывшим в дружеских отношениях с Зыкиной, был Борис Брунов, и, зная его хорошо три десятка лет, уверен – таких безответственных слов сказать он не мог, потому что никакого «алмазного фонда» и коллекции в саквояже Зыкина никогда не возила.

В «Комсомольской правде» от 13–20 августа 2009 года в статье «Коллекция хранится в банке» также много спорного. Эксперт-геммолог Ю. Пузырева преподносится как подруга Зыкиной (также ее представили и на телевидении в передаче «Пусть говорят»). Подруг у Зыкиной было всего два-три человека, остальные или хорошо знакомые, или просто знакомые. Скорее всего, Юлия относилась к последним, а то и вовсе к случайным людям, встречавшимся с Зыкиной один-два раза. Я очень сомневаюсь в том, что Зыкина рассказывала ей, что «в советские годы, собирая коллекцию, она соперничала с Галиной Брежневой и Фурцевой – у кого украшения изысканней». Хорошо зная Зыкину много лет, не могу в это поверить, потому что никакого соперничества просто не было, да и не могло быть. У Фурцевой, я знаю, не бог весть какие бриллианты были, о Галине Брежневой вообще разговора никогда не возникало.

Последние годы, лет десять-двенадцать, когда Зыкина болела, она ни о чем не думала, кроме того, чтобы сохранить здоровье и гастролировать по стране с ансамблем «Россия», и вряд ли она могла поехать в ювелирный салон и подбирать себе что-то из украшений. Вполне допускаю, что шестнадцать лет назад она могла по пути зайти с Гридиным в ювелирный салон, где работала молодая девушка по фамилии Пузырева. Но зачем ей было оценивать свои драгоценности у незнакомой девушки? Вот вопрос. Она могла позвать любого эксперта или ювелира из старой гвардии специалистов, а те приехали бы к ней в кабинет на Фрунзенской набережной в любое время и провели все необходимые экспертизы. Я видел все ее драгоценности множество раз, но никогда не видел бриллиантового перстня аж в 17 карат. И все ее близкое окружение может это подтвердить.

Был перстень с бриллиантом в 4 карата – это да. Иногда она переделывала колечки с одним-двумя камнями в одно кольцо, где их сверкало несколько, – такое было.

Что Зыкина разбиралась в бриллиантах, в их чистоте, цветности – это тоже от лукавого. «Коллекция хранится в банке», – утверждает Ю. Пузырева. Во-первых, украшения Зыкиной трудно назвать коллекцией. Во-вторых, кто ее, «коллекцию», туда положил? Сама она этого сделать не могла, потому что косметичка с украшениями пропала еще года четыре назад. Когда я звонил Зыкиной, она мне сказала, что драгоценности то ли украли, пока ехала в поезде из Ленинграда в Москву, то ли позабыла где-то, толком сама не знала, как объяснить пропажу. Словом, факт тот, что драгоценностей последние годы перед смертью у нее не было.