Людоеды (СИ)

— Ну да…  — подтвердил помощник.

— Всё ясно с вами — нам! Пока мы пашем в поте лица, вы тут прохлаждаетесь в тени этой хренотени! Мы всё Михею с Зубом и Варваром про вас расскажем! Так и знайте!

— И чем раньше, тем лучше! — снова обескуражил Паштет. — Скажите им: я очень-очень сильно хочу их видеть в лагере подле хренозавра! Так и передайте! Это важно!

Новость, а хреновость…

Вооружившись колом, Вежновец вновь двинул к чудовищу, и принялся тыкать его остриём в бока, проверяя реакцию. Туша как лежала неподвижно, возвышаясь громадиной посреди двора меж двух бараков, так и дальше продолжала это делать неподвижно.

— Похоже, ты ему нерв зацепил — стандартная реакция организма…  — предположил помощник, строя догадки.

— Слышь ты, хи-хи-хирург…  — явно наметились некоторые нестандартные подвижки в коре головного мозга Вежновца. — Умный, да! Вот ща и заставлю тя пластать сообразно анатомическим изречениям этого хренозавра! И если что — помощи от меня не жди, как я тогда от тебя так и не дождался!

Вежновец грозился применить силу против словоохотливого помощника. Болтун сразу пригрозил рассказать всем о приключениях Паштета сокурсникам.

— Только попробуй…

— И попробую…

— Попробуй-попробуй…

— Попробую-попробую…

Спорщики не заметили, как явилась новая бригада носильщиков с бревном.

— Уже? И как этот хренозавр на вкус?

— Да пока не очень, правда, Паша? — оскалился ехидно помощник.

Его подельники уставились вопросительно-пытливыми взглядами на Вежновца.

— Ну чё я могу вам на это сказать…  Не распробовал пока…

— Нет, они тут жируют на таких харчах, а мы значит, с голоду в лесу пухнем! — послышались недовольные возгласы возмущения. — Чтоб по нашему возвращению сюда была еда! Иначе…

Носильщики грозились побить Вежновца, и мог даже не пытаться за это время искать защиты у практикантропов, а уж тем более сбегать — всё одно найдут и…  накажут. А как — придумают что-нибудь, какой-то особо изощрённый метод специально для него.

И противопоставить, а не только на словах, было нечего.

* * *

— Где твои плоды, Чёрт тебя дери, а побери? — устала бродить по лесу в шлёпках Тушёнка. Посбивала все ноги и порвала один сланец…

— Засранка…  — заскрипел зубами про себя тот.

— Я не глухая в отличие от некоторых!

Валентина всё больше помалкивала. Лаптева по-прежнему была сама не своя — брела за подругой, а та за Чёртом, не разбирая дороги. У них вся надежда на него.

— Вот…  — наткнулся он на огрызок — то, что осталось от покусанного плода. А затем обнаружил иные такие же точно и на деревьях.

— И кто это их успел затрущить до нас? — потекли слюни у Тушёнки. Как говориться: глаз видит, да зуб неймёт.

Чёрт уже знал наверняка.

— Лабух! Молдова! Вы где? А ну выходите! Кому говорю — покажитесь! Мы не сделаем вам ничего плохого!

В ответ на крики Чёрта гробовая тишина. Ни те шороха, ни те иного постороннего звука. Классический вариант точно в игре в жмурки. И здесь, как там: кто не спрятался — я невиноват.

— Мне страшно…  — занервничала Тушёнка. — Пойдём назад — в лагерь, дом-Ой…

Она что-то или кого-то увидела, а сразу и не поняла. Только её Чёрт и видел, оставшись с Валенком внизу. Ему показалось: Тушёнку схватили дикари или тварь, бросился бежать, куда глаза глядят, покинув Лаптеву, а той хоть бы хны. Похоже на это и рассчитывала — покончить с жизнью за счёт тех, кто станет охотиться на них.

Не судьба. А вот у Чёрта как раз наоборот — судьба…

До Лаптевой донёсся треск и крик соответствующей направленности. Чёрт ругался, на чём свет стоит, провалившись в какую-то яму. И ладно бы оказался там один, а то наткнулся на какого-то очередного гиганта и теперь орал на всю округу, пугая фауну.

— Свят-Свят-Свят…  — принялась креститься Тушёнка.

Лаптевой показалось: стал накрапывать дождик. А это подруга дала течь. Её над головой и обнаружила. Та приложила в ответ палец к устам, моля Валенка не выдавать её ни для кого. А к ним уже подбирались две тени.

— Попались…  — радостно воскликнули…

— Алказавры?! — изумилась Лаптева при виде своих студентов, поваливших её наземь.

— Ёп-тя…  — отскочил Лабух от неё, как от огня.

И Молдова последовал его примеру.

— А где бабы?

— А мы кто, по-вашему?!.. — запричитала сверху Тушёнка.

— Мы это…  про девок! А в чё подумали?

— Чёрт…  — вспомнили класуки про проводника.

— Да и чёрт с ним…  — усмехнулись придурковато алказавры. Это они погрызли здесь все плоды — в райском саду — и оприходовали не одно дерево, следуя принципу: шо ни зъим, то покусаю!

— Вы чем тут занимаетесь? — возмутилась Лаптева, понемногу приходя в себя, и повела себя так, как в прежние времена.

— Тем…  — продолжали гоготать бродяги.

— Вот я вас…

— И чё ты нам сделаешь? Типа двойку поставишь в зачётку? Практику нам завалишь? Хи-хи…  — уже катались покатом нерадивые студенты.

Крыть Валенку было нечем, и она схватила корягу, замахнулась.

— Как дам по мордам!

А досталось почему-то по горбам и Молдове, Лабух и тут проявил незаурядную прыть — свалил.

— Чё-о-орт…  — донёсся его голос до класуки с напарником. Он наткнулся на него и там, где тот провалился в яму-ловушку.