Люфт. Талая вода

– И не бойся говорить «нет». Твоя мать, – он запнулся после этого слова, – не может опекать тебя все время. Пусть отдохнет. Не отталкивай ее, не противься. Прояви заботу – это поможет ослабить путы. Поддайся, немного терпения – и ты сможешь жить.

– Отец тоже так говорил, – она вздохнула, было тяжело о нем вспоминать. – Смеялся и старался сделать все иначе, но чтобы она не поняла этого.

– В жизни не всегда стоит идти напролом или отступать. Сильны те, кто признает свою слабость. А теперь ступай.

Он тепло посмотрел, после чего широко улыбнулся мужчине, который подошел к ним. Главная задача – показать Тильде, что она не одна, что ей помогут, была выполнена, а теперь дела. Приемы всегда были небольшими партнерскими встречами. Все только формально выглядело как праздник и приятное времяпрепровождение.

Начала играть музыка, поплыл дым от сигар. Совсем скоро в бокалах будет плескаться вино, гости разделятся на отдельные компании, совмещая полезное с приятным: отдых и общие дела.

Сигаретный туман, казалось, скрыл происходящее от Аннетт, и она собиралась отойти от зеркала, как увидела Тильду посреди густого яблоневого сада. Она явно была взрослее, чем на приеме. Светлые волосы выбились из простой прически, аккуратное темно-синее платье подчеркивало ее тонкую талию. В одно из мгновений кто-то развязал ее ленту, которой Тильда перевязала прическу.

– Хей, так нельзя!

– Все можно, если это приносит удовольствие и не причиняет вред другим.

Дальше послышался смех, и все исчезло. Пекарня вновь погрузилась в вечернюю тишину.

Аннетт хотелось увидеть, все ли будет в порядке, но, видимо, именно этот мимолетный фрагмент со счастливым смехом послужил ответом. История Тильды на нем завершилась. Пекарня направила ее жизнь в другую колею.

Глава 16. Мята

Вокруг кипела работа. Коул уехал за продуктами, Роберт разносил заказы, а Ани с Мол делали пироги.

Тепло подвала приятно обволакивало и согревало. Уют, который, по мнению Аннетт, покинул ее, возвращался. На стеллажах остывали кирпичики хлеба. Вокруг пахло яблоками, черничным вареньем и ароматным травяным чаем. Именно он согревал слегка простуженное горло.

– В этом году у мистера Майлза невероятно сладкие груши. Нужно обязательно оставить десяток на Рождество и сделать их в вине, – Молли с удовольствием дожевывала одну из них.

Она нарезала только что почищенные фрукты, иногда позволяя себе взять один-два кусочка.

– В вине? Лучше просто… зачем вино?

– Будет вкусно! Особенно с корицей и горячей карамелью, которой я покрою вываренные груши.

– Ладно, поверю на слово, – Аннетт продолжала аккуратно заворачивать в раскатанное тесто начинку.

– Ладно, о еде потом, иначе мы пойдем на обед раньше положенного. Я заметила, что ты не говоришь с Робертом… это какая-то игра в молчание?

– Это время подумать, прежде, чем что-либо ответить.

Ани вздохнула, хмуро посмотрела на подругу и вновь принялась за свою работу.

– Ладно, не будем говорить о том, чего нет. Но после той встречи с Эдвардом ты очень изменилась. Иногда мне кажется, что лучше бы он остался и трепал мне нервы своим присутствием, чем смотреть на то, как ты пытаешься скрыть свои эмоции.

– Я хочу ко всему привыкнуть.

– Ну послушай же, ты не одна. Есть я, я выслушаю. Он обидел тебя?

– Нет. Я просто предложила ему подумать. Не смотри так, ничего не скрываю ведь, рассказала так, как было.

– Ладно, – Молли покачала головой, явно хотела услышать что-то другое. – Пойду наверх, пора открывать пекарню. Поставь все в духовку, Коул заберет, как раз должен вернуться.

– Я зайду к тебе. И за пирогами послежу.

Время тянулось неспешно. Пироги один за другим отправлялись в духовку. Коул опаздывал, видимо, замело дороги. Так что выпечка легла на плечи Ани.

Тесто подрумянилось, по пекарне разлетелся приятный аромат сладких груш. Он напоминал о предстоящих праздниках. Работы было немного, и Аннетт решила подняться наверх, к прилавку, хотела попросить у Молли списки заказов, чтобы упаковать их заранее, и застыла… Подруга разговаривала с кем-то до боли знакомым. Пару секунд Аннетт сомневалась, но сейчас была уверена – это Яков. Только взрослый. Те же черты лица, глаза, взгляд. Нет, она не ошибается. Коул говорил, что зеркало может показывать прошлое, и, выходит, если тогда на его судьбу ничего не повлияло, то Ани видела моменты его жизни.

Догадка ее взволновала. С одной стороны, стало спокойно, ведь он выжил и, судя по всему, судьба Якова сложилась хорошо. С другой… Молли так смущенно с ним разговаривала. Разрумянившаяся и сияющая. Молли широко улыбалась, иногда взволнованно поправляя фартук.

Ани не хотела перебивать их разговор, поэтому замерла у входа в прилавок, решив дождаться, пока Яков уйдет.

– На Рождество в пекарне выходной?

– Нет, просто сокращенный день. В полдень закроемся, а после мы будем раздавать бесплатные булочки и, возможно, пирожки, если я успею помочь с ними. Но вечером я свободна. Да, думаю, точно свободна.

– А как же семейный ужин и подарки?