Люксембургский сад

Каждую субботу и воскресенье набережная превращалась в центр культурной жизни Рио. Молодежь стекалась сюда поиграть в футбол, волейбол, искупаться и просто набраться сил перед грядущей карнавальной ночью. В воскресенье город перекроют, и по улицам двинутся процессии «блокос карнавалескос».

Все желающие участвовать в карнавале, но не вошедшие в список финалистов, смогут пройти по узким улочкам старого города и по широким припляжным проспектам под восторженный рев сопровождающей толпы зрителей.

Рей направился в сторону океана, под его ногами мягко скрипел песок. Он ловко обходил торговцев с переносными холодильниками, переступал через людей, пока не добрался до воды. Там он остановился и перевел дыхание. Пот градом тек по его спине. Он снял рубашку, его примеру последовали и остальные, все трое молча двинулись дальше, остужая горячие ступни в прохладной океанской пене.

Жераль не уставал вертеть головой, провожая взглядом каждую девушку, одетую в купальник «фиу денталь», что в переводе означало «зубная нить». Те в ответ зазывно покачивали бедрами в такт музыке, льющейся из пляжных транзисторов.

Вся компания заметно оживилась, взбодренная пейзажем. Педро, подкрутив пышные усы, принялся подмигивать дамам, расточая восхищенные причмокивания и вздохи. Но основная часть женского внимания всё же доставалась Жералю. В нем было что-то агрессивное, заставляющее женщин останавливать на нем взор, а затем подолгу смотреть ему вслед. Он был опасен.

Отовсюду звучала самба. Жераль повернулся, любуясь очередной фигуристой красоткой, и вдруг сказал:

— И всё же лучшее место для серфа — мыс Арпоадор.

Наверное, он просто пытался успокоить разыгравшееся воображение.

— Смотри, — смеясь, сказал Педро Рею.

Мимо них, вихляя между загорающими как заяц, пронесся с чьим-то кошельком в руке один из местных маленьких воришек. Ему вслед неслись проклятия лишившихся денег американцев.

Пляжные попрошайки, недовольно бурча, разбредались в разные стороны. Скоро появятся полицейские. Но они лишь пожурят пострадавших туристов за беспечность.

Рей и Педро одновременно вспомнили пляжи Рио двадцатилетней давности и, не сговариваясь, улыбнулись друг другу. Тогда ещё европейцев в Рио было не так много, и приходилось довольствоваться заезжими аргентинцами. Счастливое время.

Один раз, обокрав какого-то толстяка, они стали обладателями невиданного трофея игральных карт с голливудскими дивами тридцатых годов. Роскошными блондинками в пышных вечер них платьях и длинных перчатках до локтей.

Карты передавали из рук в руки, пока изображение не стерлось до дыр.

* * *

— Билет купишь по своей карте, двадцать восьмого декабря туда, тридцатого обратно.

Они, как обычно, устроились за дальним столом в итальянском ресторане. Только на сей раз Мишель сел не напротив Симы, а рядом с ней.

— Отдашь паспорт Жану, он сделает тебе визу за один день, в понедельник около четырех заберешь паспорт, к шести будь в аэропорту. Рейс в восемь вечера. Закажи номер в гостинице «Плаза», полулюкс, тоже на кредитную карту. Мы с тобой встретимся уже в самолете. Все поняла?

Несмотря на то что это оказалось очередным заданием, покрытым мраком тайны, Сима продолжала ощущать себя на вершине мира.

Он едет с ней. Два дня вместе. Два дня в Париже, под Новый год, когда весь город тает в разноцветных огнях, как на рождественских открытках. Это ли не её мечта, превратившаяся в реальность, и плевать на конспирацию!

После обеда Мишель отвез её до дома. Жана не было, он сам вел машину, постоянно поворачивая голову и с улыбкой поглядывая на Симу.

— Что? — не выдержала она и засмеялась.

— Ничего, — Мишель хитро улыбнулся, — классно ты вчера упала, у меня даже дух захватило.

— Перестань, — Сима в шутку замахнулась на него, — полный позор!

— Вовсе нет, говорю тебе, лучше бы никто не сыграл!

Они помолчали, довольно посматривая друг на друга.

— Что будешь делать? — спросил Мишель.

— Не знаю, — Сима пожала плечами, — постираю, вещи соберу.

— Может, в кино? — спросил он и снова повернул голову в её сторону, забывая о дороге. — Отдохнем от работы.

— Давай, — Сима улыбнулась. — На какой фильм пойдем?

Они посмотрели мелодраму, посмеиваясь над особенно сладкими сценами внезапных поцелуев, пытаясь скрыть собственное смущение.

Дважды за сеанс он в темноте брал её за руку и по нескольку секунд не выпускал её пальцы из своей ладони. В такие минуты Сима изо всех сил старалась, чтобы на её лице не отражалось чрезмерное счастье.

Незадолго до конца фильма она вспомнила, что так и не сняла белье с веревки в ванной, нижнее белье, старые выцветшие майки, а ещё она подумала, что нужно было перекрасить ногти на ногах. А что, если после кино он захочет пойти к ней? Что тогда делать? Ни она, ни её квартира не были готовы к его визиту, но Сима вдруг почувствовала, что ей все равно, она жаждала оказаться в объятиях Мишеля ещё раз, как в классе, когда он неожиданно прижался к ней и она почувствовала, как сильно бьется его сердце.

Посте кино они прошлись пешком по центру, наслаждаясь свежим воздухом и разглядывая яркие витрины, украшенные к празднику.