Люмпен

— Это стол для просушки трав, — раздался за моей спиной голос Пельменя. Судя по всему, ему тоже стало любопытно посмотреть на убитого, из-за которого поднялся такой переполох. — Я такие в горах видел. Собирают лечебные травы и раскладывают на солнце, а чтобы влага от земли не шла, строят вот такие помосты.

— О как, — озадачился я. — Век живи — век учись. Я о таких сооружениях и не подозревал. Мать обычно если что-то сушила, то просто пучками на веревках развешивала. Ну как белье сохнет.

— По всякому бывает, — равнодушно пожал плечами Валера. — Просто когда растений много и они все разносортные, то так их раскладывать и сортировать проще.

Мы поднялись по ступенькам и остановились возле еще одного постового, держащего в руках концы оградительной ленты. Дальше уже начиналась юрисдикция экспертов, но, впрочем, нам и с нашего места все было прекрасно видно.

— Ох, ё… — вырвалось у Пельменя, а затем он издал неприятный звук, как будто его стошнило. А может Валере и правда поплохело… По крайней мере, зрелище было не для слабонервных…

Тело уважаемого бизнесмена и главы семейства лежало на помосте полностью обнаженное. Руки и ноги были раскинуты в разные стороны и, видимо, для надежности прибиты к доскам гвоздями. Но причина смерти была явно не в кровопотере или удушении от жары.

В рот господина Бриллии острым концом ручки был вставлен факел и вбит внутрь головы, причем прямо сквозь затылок. Самым ужасным было то, что на лице погибшего не было видно ни капли крови, как будто кто-то заботливо протёр его влажной тряпочкой. Даже волосы на голове бизнесмена были аккуратно уложены.

Факел, естественно, не было зажжен. В навершие светильника был вставлен лист картона, на котором красной краской было намалёвано всего одно слово.

РАВЕНСТВО!

Глава 14

— Да уж, не самая приятная смерть! — передернула плечами Лена. — Все-таки насколько жестокими людьми надо быть, чтобы сотворить такое зверство.

Как ни странно, но испорченный выходной заканчивался гораздо лучше, чем я предполагал буквально несколько часов назад. По крайней мере, в той его части, что касалась лично меня. Как оказалось, помимо журналистов к холму прибыли представители личной охраны погибшего Бриллия и почти весь состав Гвардии СС.

Не знаю почему, но Веденеев, услышав, как представлялся мужчина в строгом деловом костюме, поморщился крайне неприязненно, а затем очень жестким тоном потребовал, чтобы при нем всякую падаль не вспоминали.

Лично я не видел в аббревиатуре СС ничего страшного, но мой начальник отдела упрямо продолжал подчеркнуто официальным тоном произносить словосочетание «Совет Семей» полностью. Впрочем, Столетов обещал при случае объяснить мне, что именно так не нравилось Борису Игнатьевичу, а пока посоветовал просто не злить шефа и не употреблять сокращений, истинный смысл которых мне неизвестен.

Да я, впрочем, спорить ни с кем и не собирался. Мне вполне хватило открытия о существовании у Совета Семей персональной Гвардии, ведь никакими законами существование у одарённых своего воинского формирования предусмотрено не было.

Во-первых, как бы там ни было, но я хорошо учился в Институте и наверняка не прошел бы мимо закона, который регламентирует частную армию. Ну а во-вторых, думаю, что у всех свежи в памяти воспоминания о восстании «Рыжей Анны», и повторения эксцессов никому не нужно.

Но одарённые, как шепотом объяснил мне Сечкин, сумели выкрутиться из ситуации. Именно после того приснопамятного бунта две семьи зарегистрировали детективное агентство «Гвардия» и предложили свои услуги Совету Семей в решении, скажем так, нетривиальных вопросов.

Кому-то информацию собрать надо по какому-то вопросу, другим великовозрастного отпрыска, пошедшего в разнос, утихомирить. Ситуации бывают разные, а посвящать в свои дела официальные государственные структуры одарённые никогда не любили.

На сегодняшний день руководитель «Гвардии» сумел выстроить работу таким образом, что у Службы Правопорядка не возникало к нему никаких вопросов, поэтому и о существовании детективного агентства простым людям широко известно не было. Хотя Веденеев с генералом, судя по всему, не просто были в курсе, но и были лично знакомы с главным «гвардейцем».

Причём, если начальник управления общался с господином Ивашкиным вполне доброжелательно, то Веденеев частного детектива явно недолюбливал. Иначе как объяснить его крайне категоричное требование не вмешиваться в ход расследования? А когда руководитель детективного агентства попытался что-то сказать о помощи и совместной работе, то прямо заявил, что «не потерпит рядом с собой никаких дилетантов».