Лютая охота

На небе робко проглянуло солнышко, но Ролану Невё пейзаж все равно показался зловещим, когда он поднимался по узкой дороге к тупику на уровне парковки.

Он увидел, что полицейский уже на месте, сидит на другом берегу ручья за одним из трех столиков для пикника, которые в этот сезон были пусты, и закуривает.

Сердце у Невё билось тяжело и медленно, словно он нажал на тормоз. Словно ему что-то не давало биться в полную силу. Он припарковал машину на пустынной стоянке неподалеку от машины полицейского и вышел. Это место вдавалось в глубь долины, из которой, как и с дороги, не было выезда.

Переходя ручей по мостику, он чуть не поскользнулся. После дождя двускатная поверхность ложбины стала очень скользкой, и слой опавших листьев под его подметками превратился в скейтборд под неопытной ногой.

В руках у него была кожаная папка. Интересно, зачем Гальван попросил его взять с собой ноутбук? Неужели полицейский думает, что кто-то полезет к нему в «Макинтош», чтобы шпионить? При этой мысли Невё вздрогнул. Гальван и так нагородил кучу предосторожностей, начиная с этого пустынного места, явно неслучайно выбранного для встречи. И то, что полицейский был неспокоен, увеличивало его собственные тревогу и страх.

Трава от дождя полегла длинными прядями, похожими на волосы, прикрывающие лысину. Множество еле различимых тропинок разбегались по ухабистой поверхности и исчезали между деревьями. Внизу журчал ручей. Невё взобрался по покатому склону к столику для пикника. Гальван посмотрел на него, прищурив глаза, и указал на мокрую деревянную скамейку с другой стороны столика.

– Садитесь, Невё.

Агент сел, сразу почувствовав сквозь брюки холод мокрой скамьи. Он заметил, что при дневном свете и без маски лицо полицейского было бы довольно симпатичным, если бы не опухшие глаза и не огрубевшая кожа заядлого курильщика и выпивохи. Кроме того, в глазах у него таилось что-то неприятное. «Недобрый огонек, – подумал Невё. – Да, так оно и есть».

– Компьютер у вас с собой? – спросил Гальван, загасив сигарету о мокрую доску стола и оставив на нем черный след.

Торговец кивнул, достал из папки компьютер и положил на стол.

– Включите его. Он запаролен? Войдите…

Невё делал все, о чем его попросили.

– Зарядки достаточно? Очень хорошо.

Полицейский пододвинул компьютер к себе, вынул из кармана флешку и вставил ее в гнездо. Потом начал перебирать пальцами по клавиатуре.

– Что вы делаете? – спросил Невё, которому не был виден экран. – Хотите проверить, не забрался ли кто-нибудь ко мне в компьютер? Да там ни с какой точки зрения нет ничего интересного.

Человек напротив не дал себе труда ответить. Он что-то печатал, не обращая на торгового агента никакого внимания.

– Дайте мне вашу сумку, – сказал он через несколько минут.

Ролан Невё протянул ему сумку над столом. Гальван поставил ее на скамейку рядом с собой, открыл и засунул в нее картонную папку.

– Что вы делаете? – повторил Невё.

– Закройте сумку.

Агент вздрогнул: тон был жесткий и повелительный. Словно он сделал что-то такое, чем полицейский остался недоволен.

Ожидая, пока полицейский закончит, Невё следил глазами за ручьем, бегущим внизу. Тишина вокруг, которую нарушал только плеск ручья, вдруг показалась ему гнетущей.

Наконец, полицейский поднял на него глаза. То, что Ролан Невё в них прочел, заставило его содрогнуться с головы до ног.

– Вы педофил, Невё? – раздался голос, ледяной, как вода в ручье.

Невё застыл на месте.

– Что?

Гальван развернул компьютер экраном к нему. И торговый агент вздрогнул и испуганно вытаращил глаза.

На экране веером отображались фото, на которых – тут Невё не то всхлипнул, не то икнул – были изображены голые дети, мальчики и девочки, в компании взрослых, тоже раздетых догола. Позы у всех были недвусмысленные, и относительно природы этих снимков сомнений не возникало. Лица взрослых либо оставались за кадром, либо были сильно размыты. У Невё закружилась голова, и по лбу заструился пот. Он задохнулся от тошноты. Эти снимки излучали что-то бесконечно тревожное и жестокое. И от одной мысли, что все это теперь находится у него в компьютере, его снова затошнило. Ничего более отвратительного он никогда не видел.

– Я вас спрашиваю: вы причастны к этой мерзости, к педофилии? – резко повторил Гальван.

– Что?! Нет! Конечно же нет! Я не знаю, откуда взялись эти снимки! Это… это гнусно, подло! Даже смотреть не хочу! – произнес он, отворачиваясь от компьютера.

Гальван схватил его сумку, перевернул ее и вытряхнул на стол черно-белые фотографии формата А4, еще гнуснее и невыносимее, чем на экране.

– Вот тебе еще, мерзкая сволочь… – сказал он.

Невё задохнулся:

– Это вы… это вы только что подложили эти фото ко мне в сумку! – в панике крикнул он. – Что все это значит?

Полицейский впился в него налитыми кровью глазами.

– А это значит, что я посажу тебя в тюрьму… У тебя в сумке и в компьютере полно детского порно! Мне, глядя на тебя, блевать хочется!