Лютер Бербанк

Так, в 1899 г. дикорастущий в Сицилии душистый горошек был прислан в Англию и с тех пор стал разводиться в садах из-за декоративности формы и приятного запаха. Вначале там был известен только один сорт душистого горошка, соответствовавший дикой сицилийской форме. Но в 1718 г. возник новый сорт с белыми цветами, а в 1731 г. появился третий сорт — с розовым «флагом» и белыми «крыльями» — «румяная дама». К концу XVIII в. уже было пять сортов, потом количество их стало очень быстро нарастать, и в начале XX в. уже было более 600 сортов душистого горошка.

Всем известно огромное разнообразие сортов роз, львиного зева и т. д. Каждый новый сорт обычно не очень долго держится в садоводстве и огородничестве и, как правило, заменяется другим, с новыми, лучшими качествами. Были попытки установить, хотя бы приблизительно, длительность жизни сорта. Так, предполагают, что жизнь сорта садовой земляники равна (по Р. X. Регелю) приблизительно 60 годам — втрое дольше, чем может прожить до одряхления отдельный ее экземпляр. Жизнь сорта яблони, по предположению английского садовода Найта, равна 300 годам. Понятно, эти цифры очень условны. Однако не подлежит сомнению, что сады наших дедов не имели многих теперешних сортов декоративных и плодовых деревьев.

Но в то время как введением травянистых декоративных растений, цветов занимались не только профессионалы-садоводы, но и очень многие любители, за выведение новых сортов плодовых деревьев принимались лишь очень немногие. Причина проста и понятна: получить какое-нибудь уклонение, новый сорт травянистого растения можно при удаче, имея достаточное количество экземпляров для отбора, через 2—3—4 года. Плодовое же дерево от посева семян до вызревания новых плодов хоти бы первого урожая потребует 10—15 лет, а так как трудность ухода за деревьями очень ограничивает их количество для селекции, то практически вся работа селекционера-плодовода, даже в случае прививок сеянцев к взрослым деревьям (для ускорения получения плодов), становится похожей на подвиг энтузиаста, бескорыстно отдающего свои силы и время работе, на плоды которой он не может уверенно рассчитывать даже в случае полного успеха. Поэтому селекционеров-плодоводов всегда было немного, а плодоводы, получившие на протяжении своей жизни ряд новых сортов плодовых деревьев, насчитывались единицами, и их имена сохранились в истории плодоводства.

К таким самоотверженным труженикам-плодоводам принадлежит бельгиец Ван-Монс. Он был любителем-плодоводом, занимался селекцией и кропотливой работой в саду только в часы досуга. Свое любимое занятие — выведение новых сортов плодовых деревьев — он с удивительным терпением и постоянством осуществлял на протяжении всей своей жизни. Как и многие другие передовые люди его времени, Ван-Монс в изучении природы был человеком очень разносторонним и к тому же необычайно работоспособным.

Еще в (молодости, будучи аптекарем, Ван-Монс не отгораживался от мира банками и склянками в своей требовавшей усидчивости профессиональной работе. Трудно представить себе аптекаря, рыскающего по рощам и лесам в поисках за дикорастущими плодовыми деревьями. Но Ван-Монс был энтузиастом-растениеводом, точнее — плодоводом, который умел сочетать практические вопросы своего ремесла с требованиями развивающегося садоводства. Тогдашний аптекарь был поневоле человеком) разносторонним, даже если и не отличался особыми дарованиями. Ведь ему приходилось быть отчасти и врачом, и химиком, и технологом-фармацевтом, не только приготовляющим, но и измышляющим снадобья и лекарства: ему поэтому в какой-то мере надо было быть ботаником, чтобы выискивать, всевозможные травы — «растительное сырье», необходимое для его аптеки.

Интерес к природе у Ван-Монса был сосредоточен на диких плодовых деревьях; он отыскивал среди них экземпляры с наиболее съедобными плодами и пересаживал их в свой сад или сеял на грядках своего плодового питомника семена из найденных в лесу и понравившихся ему плодов — яблок или груш. Выращенные сеянцы он доводил до плодоношения; испытав их пригодность, он либо уничтожал, либо оставлял их в качестве родоначальников новых сортов. Понятно, нельзя было ожидать получения от сеянцев каких-нибудь надежных результатов, так как семена и хорошего плода только изредка дают ценные новые формы, а чаще потомство в разнообразных отклонениях повторяет признаки родителей, мало пригодные для плодового дерева. Чтобы добиться какого-нибудь успеха, надо сеять многие тысячи семян, умело выделять из них, по мере подращивания, наиболее желательные и обещающие давать хорошие плоды.