Лютер. Книга 1. Начало

А шпана в капюшонах уже галдит под высоким балконом, приплясывая и размахивая руками. Ни дать ни взять, какое-нибудь рэперское видео, только юнцы белые, а так все один в один: и обезьяньи ужимки, и обвислые джинсы на худых задницах, от которых ноги кажутся кривыми и коротенькими. Просто снято где-то не в том месте.

— Быстрей, — торопит Лютер, — долго я его не удержу.

Биксби топчется на месте, как на подступах к сортиру, когда уже невтерпеж. Сучит руками, просительно их тянет:

— Не надо, пожалуйста!

Сварливые крики соседки постепенно собирают внизу на тротуаре стайку любопытных.

— Полиция! — вещает с балкона Лютер. — Эта собака опасна! До прибытия специалистов-кинологов прошу всех разойтись!

Стайка, уже разросшаяся до размеров небольшой толпы, ему не верит. Ох и шуму будет на Youtube!

— Ну прошу вас, — взывает Биксби, — прошу!

— Эй, мать твою, — раздается голос из толпы, — отпусти животину, не мучь ее!

Проходит секунда, и этого начинают требовать уже все.

Лютер между тем продолжает удерживать пса над бездной и неотрывно смотрит на Биксби, в то время как разнородная толпа внизу, подпитываясь людскими ручейками из подъездов и переходов, пребывает в грозном колыхании.

— Прошу освободить проход до прибытия службы контроля над животными! — кричит сверху Лютер. — Благодарю!

Сам пес напуган так, что впал в оцепенение и лишь скорбно глазеет на бетонное дно далеко внизу.

— Стив, у меня уже руки не выдерживают. Видишь, трясутся? Сейчас выпущу.

— Прошу, не надо, — с придыхом выговаривает Биксби.

— Все, руки занемели, — докладывает Лютер, — еще пара секунд, и…

— Хватит! — не выдерживает Биксби. — Ваша взяла. Заходите внутрь, отпустите его только.

Хоуи наблюдает, как юнцы скапливаются подобно грозовому фронту — пока еще не толпа, но еще немного, и…

Вот уже вынуты мобильные телефоны. Вскоре Лютер появится и на Facebook, и на Youtube — истязатель-живодер с бедной собакой на тридцатиметровой высоте. Вон он, кричит на верхотуре бог весть что; отсюда и не разобрать.

Хоуи закатывает глаза. Смачно ругнувшись, обхлопывает себя, все ли при ней: газовый баллончик, противоугонка, рация. Выходит из машины.

— Эй, — подает она голос, направляясь к юнцам, — все в порядке. Расходимся. Все по своим делам.

Юнцы дружно оборачиваются: бледнолицые крысята с гаденькими ухмылками. Попихивают друг дружку, направляют на нее свои телефоны. Хоуи смотрит на них с усталым равнодушием, хотя внутри у нее все холодеет от ужаса.

— А что это там, мисс, ваш дружок с собакой выделывает? — ломким баском спрашивает один из шпанцов.

Мисс. Как будто она им училка в школе.

Хоуи медлит с ответом, в то время как дружки смельчака, скалясь, подзуживают его подмигиванием и ужимками.

Поглядев наверх, Хоуи видит, что народ собирается уже и на опоясывающем этаж балконе, понемногу напирая на Лютера. А несчастная псина по-прежнему свешивается оттуда, как мешок с отходами.

Хоуи, не выдерживая, возвращается к машине и вызывает поддержку.

— Прошу поторопиться, — акцентирует она, — офицер в опасности.

После чего снова занимает место за рулем. Наблюдает и ждет.

Лютер затягивает собаку обратно на балкон. Руки действительно онемели. Собака льнет, прижимается к нему. Он крепко ее держит. Бедняжка хочет, чтобы ее успокоили, что ж, Лютер это и делает — прижимает ее к себе, похлопывает. Ишь ты, дружба какая… Чувствуется, как у пса колотится сердце. Натерпелся, а теперь лезет целоваться.

Лютер, как может, уворачивается от длинной лопатки языка, прижимает пса к груди. Тот сидит как в гнезде, все еще испытывая ужас и благодарность. Тяжелый, как чугунная чушка. Все руки оттянул, даже пальцы сводит.

Следом за Биксби Лютер входит в квартиру. Ставит страдальца на пол, и тот незамедлительно ушмыгивает на кухню. Лютер запирает за собой дверь на засов; проверяет, чтобы были задернуты шторы.

Снаружи тишина, но вот кто-то с сердитым выкриком начинает ломиться внутрь. Биксби, держа себя за горло, наблюдает за всем этим в смятении. Где-то в отдалении нарастает завывание сирен.

Гомон толпы снаружи все громче. Кто-то снова бахает в дверь, уже ногой. Лютер за плечо заволакивает Биксби на кухню и силком усаживает. У холодильника, выкатив глаза, от ужаса дрожит собака.

— Времени у меня в обрез, — говорит Лютер, скрестив на груди руки и спиной опершись о хлипкую дверь. — Так что давай быстрее.

— Да, да, — частит Биксби. — Он правда ко мне заглядывал.

— Когда?

— Не так давно.

— Когда именно? День, неделю тому назад? Когда?

— С час назад.

— Час?! Чего же он хотел?

Биксби бормочет что-то невнятное.

— Не слышу!

Опять бормотание, уклончивый взгляд.

— Стив! — грозно выговаривает Лютер.

В глазах Биксби стыд пополам с гневом.

— Он сказал, что у него для меня есть девчонка, на продажу. Ну что ты так смотришь!

— На продажу? Тебе?

— Он запрашивал десять тысяч. Я сказал, что десяти у меня нет. Тогда он говорит: давай хоть семь. Я сказал, и семи нет.

— А зачем ему деньги?

— Убраться из Лондона.

— И ты соблазнился ее купить?

— Ты хочешь, чтобы я сказал тебе «да»? По-твоему, я уже совсем сбрендил?

— Что он тебе говорил? Как можно точнее. Что именно?