Лютер: Первый из падших

Именно в этот момент фырканье наших лошадей предупредило нас о темных пятнах на снегу, и через несколько метров мы наткнулись на большие борозды, где что-то прошло, оставив за собой блестящие капли. Кровь. В темноте было трудно определить направление его пути, но кони продолжали двигаться на юг, и мы позволили им вести нас вперед по следу.

Вскоре мы заметили что-то вдалеке — неподвижный сгусток тьмы под тенью.

Я дал знак рассредоточиться, оставив Эгалада чуть позади наблюдать за тылом. Затем мы вытащили цепные мечи, запитанные от небольших генераторных ранцев в седельных сумках.

Подобравшись поближе, мы отчетливее разглядели существо, что сгорбилось под упавшим стволом. В месте, где рухнуло дерево, в лесном пологе образовалась брешь, и вниз падал неясный бледный свет.

Это был огромный зверь, покрытый белым и темно-серым мехом длиной с конскую гриву. Хотя он не двигался, мы приблизились с предельной осторожностью на случай, если зверь просто прикинулся мертвым. Голову зверя не было видно. Из его плеч и холки торчали шипы, похожие на лезвия мечей. Он был в три-четыре раза больше любого из наших коней, а его откинутая в сторону лапа была размером с мое тело и заканчивалась семью когтями, способными одним ударом пробить доспех и вырвать внутренности рыцаря. Вздох Ларель, приблизившейся к зверю чуть впереди и справа от меня, заставил нас всех вздрогнуть. Причина подобной реакции стала ясна, когда мы обогнули зверя и оказались не далее, чем в двадцати шагах от него.

Бледный мех вокруг шеи и груди был покрыт блестящими красными пятнами. Плоть разорвана в клочья, кожа болталась лоскутами, а одна сторона морды чудовища ввалилась, будто по ней ударили чем-то, по силе удара сопоставимым с кузнечным молотом.

— Сержант! — возглас Парикана был скорее шипением, чем шепотом, когда он с широко раскрытыми глазами указал на землю рядом со своим конем.

Еще одна борозда в снегу уходила от дымящегося трупа на запад. Эту линию сопровождали темно-красные брызги. Кровь зверя. Трудно было сказать, что оставило следы, но оно было меньше мертвого существа. Через дюжину метров следы внезапно оборвались.

— Куда они ведут? — спросила Ларель, но осмотр окрестностей не ничего и никого выявил. Я вернулся к тому месту, где следы обрывались, и посмотрел вверх. На ветвях над моей головой снега не было.

— Оно залезло наверх, — сказал я рыцарям, указывая мечом. — Видимо, его встревожило наше приближение.

— Должно быть, и впрямь злющая обезьяна, — вставила Ларель, и ее шутка разрядила нарастающее напряжение, рассмешив меня и Парикана.

— Все обезьяны откочевали на юг, — разрушил наш оптимизм Корборик, без тени улыбки оглядываясь на изуродованное тело зверя. — Кошка? Может быть, лев?

Прежде чем мы успели продолжить рассуждения, тишину нарушил лай болт-пистолета. Шесть выстрелов. Они донеслись со стороны Эгалада, в трех десятках метров позади. Когда мы повернулись к Эгаладу, его конь заржал и свирепо забил копытом; всадник, чьи руки были заняты мечом и пистолетом, с трудом его сдерживал.

— Я что-то видел! — крикнул нам рыцарь, но из-за того, что конь встал на дыбы, не смог показать, где именно.

Аккадис среагировала раньше меня и повела за собой сородичей. Она пустилась в галоп, сначала побежав к взбесившемуся собрату, но затем снова свернула на юг, раздувая ноздри. Я натянул поводья, немного затормозив ее, но позволив указать путь. Мы снова погрузились в темноту леса, и я зажег седельные фонари. Всмотревшись вперед, я увидел, как что-то быстро движется за пределами лучей света, пробегая между деревьями в болтфолле от нас или дальше.

— Лови его, пока оно снова не скрылось за деревьями! — крикнул Корборик, и его лошадь пронеслась слева от нас. Остальные двинулись чуть правее на двадцать метров. Я оглянулся и увидел, что Эгалад присоединился к погоне. Эскадрон с грохотом пронесся между деревьями, наткнувшись на затертые следы в сугробах. Проходя мимо дерева, я заметил ярко-красное пятно на его стволе. На мой взгляд, оно странно напоминало отпечаток ладони, и я снова подумал о плотоядной горилле, вынужденной охотиться на крупную добычу в суровую зиму. Воспоминание о громадном звере с разорванным горлом заставило меня содрогнуться.

— Оно ранено, — крикнул я и одновременно подал знак Корборику и Ларель отойти в сторону, чтобы мы окружили существо, как сделали это на поляне.

Погоня продолжалась примерно с километр, и я удивился скорости нашей добычи. Но, нагнувшись в седле, увидел, что оно слабеет: его шаги все меньше, значит, ему тяжело идти.

— Оно у нас! — объявила Ларель, находившаяся метрах в десяти впереди.