Люциана. Трилогия

— Ты не хочешь есть? — голубые глаза обеспокоенно глянули на Вадима Розовского через частые прутья решетки. Свернувшись на матрасе, брошенном в углу его клетки, он делал вид, что не слышит вопроса. Возле него на полу стоял поднос с полными тарелками, но он не притронулся к еде. Подняв голову, он посмотрел на амулет, висевший на зеркале за пределами его досягаемости. Вадим несколько суток наблюдал, как его стражница каждое утро встает с постели, которая находиться в этой же комнате, садится перед зеркалом и расчесывая свои золотые кудри, смотрит на свое отражение. У нее удивительные глаза. Ярко-голубые, глубокие, словно океан, живые и нежные. Но он-то знал, как она беспощадна. Эта хрупкая на вид девушка обладала невероятной физической силой. Она посадила его в стальную клетку, установленную в ее спальне. Он даже не мог, понять в каком городе находится, что это за дом и, как он сюда попал. Все, что он видел за последние дни, была эта комната с мрачными черными стенами, старое, покрытое лаком трюмо, простой деревянный стул и узкая железная кровать, больше напоминающая больничную койку. И еще эта странная женщина, исчезавшая после полуночи за дверью, ведущей в темный коридор. Здесь не было ни телевизора, ни радио, ни телефона. Вадим чувствовал себя отрезанным от мира и начинал сходить с ума, понимая, что здесь его никто не найдет, если ему не удастся вырваться. Он пытался умолять ее, но рыжеволосая бестия была непреклонна. Она говорила мягким мелодичным голосом, ее речь была правильной и спокойной, но за этой обходительностью скрывалась звериная жестокость. Нет, Вадим ни разу не видел ее в приступе гнева, но слышал, как она кричит по ночам, как царапает стены, рычит и свирепствует. Он был уверен, что под этой комнатой в подвале есть еще одна клетка… для нее. Потому что она — та, которая заразила его кровь неизлечимым недугом. Она сняла с него амулет, лишив всякой надежды на спасение. Но не мог ненавидеть ее. В глазах цвета чистого неба застыло одиночество целой вселенной, лишь иногда в них проскакивала надежда, когда она смотрела на него. Кем бы, не была эта женщина, она была очень несчастна и одинока.

— Почему ты не хочешь немного поесть? — она продолжила увещевать его мелодичным мягким голосочком, от которого хотелось выть. Вадим развернулся и сел. Лицо его было покрыто жесткой щетиной, мышцы затекли и ныли неимоверно, многозвучие окружающего мира раскалывало мозг, но это были не те звуки, которые помогли бы ему определить свое место расположения. Он слышал, как скрипят половицы в старом доме и возятся крысы под полом, как ветер шелестит листьями на деревьях в саду возле дома. О том, что сад есть, говорил, неповторимый аромат цветов и травы доносившийся из окна. Запахи, звуки, обострившееся зрение — это было только началом необратимых изменений, происходящих с ним. Вадим чувствовал себя гораздо сильнее, энергия била в нем через край, но ему не куда было ее девать и он метался по своей клетке, как раненый зверь. Особенно тяжело становилось по ночам. Его мышцы наливались свинцом, появлялось странное ощущение отстраненности от реального мира и ярость, неукротимый гнев, заставляющий его бросаться на железные прутья. В эти моменты Вадим уже не был уверен, что остается самим собой. Он постепенно терял контроль, зверь просыпался в нем и овладевал его душой.

— Вадим. — снова позвала его стражница. — Ты должен есть.

— Зачем? — хрипло спросил он.

— Тебе понадобятся силы, чтобы переродиться. — она присела возле клетки, взявшись обеими руками за прутья. Глаза ее смотрели на него с мольбой.

— А что, если я не хочу перерождаться. Тем более, что процент выживания равен нулю.

— Ты выживешь. — уверенно произнесла она, лучисто улыбаясь. — Ты особенный. Я выбрала тебя не случайно. Ты — лучший из смертных.

— Лестно, конечно. — с сарказмом хмыкнул Вадим, враждебно поглядывая на нее из своего угла.

— Ты должен понять, что я не враг тебе, Вадим. Я — Камилла, я живу на свете полторы тысячи лет. Единственного мужчину, которого я любила, убили восемьсот лет назад. Он был слаб, но ты другой. Я верю, что ты не сбежишь и не испугаешься. Я предлагаю тебе большее, чем твой… — девушка коснулась губ, вовремя спохватившись. — Чем твой друг.

— Ричард пытался спасти меня, пока ты не выкрала меня. — яростно крикнул Розовский.

— Но он найдет нас и тебе не поздоровится. С ним лучше не связываться. Ты еще не знаешь, кто он. — зловеще добавил Вадим.

— Знаю. — печальная улыбка коснулась губ Камиллы. — Он — вампир. Мой враг. Но теперь он и твой враг. Как он спасет тебя? Будет держать в цепях в сыром подвале? Разве это спасение. Я предлагаю тебе свободу. Мы спрячемся ото всех и возродим наш род. Мы будем счастливы вечно.

— Да? И каким образом, какой ценой? Поедая людей, превращаясь в чудовищ?

— Мы уйдем в тайгу, будет питаться животными. Я существовала так целое тысячелетие. Никто не пострадает, я обещаю тебе.

— Но я не хочу превращаться в волка или еще кого-нибудь, я не хочу жить в тайге, не хочу быть вечно счастливым с тобой. — он сделал удар на последнее слово.