Люцифер и семеро козлов

Часы на смартфоне показывали половину седьмого. Стикс, влетев в номер, плюхнулся на двуспальную кровать. Бес тут же нашёл пульт от телевизора, висевшего на стене, и всецело отдался одному из своих любимых занятий. Сеня уселся за письменным столом, выложив из кармана чёрную папку и контракт, на покупку души.

Без десяти семь в номер постучали. Стикс, услышав громкий стук в дверь, выключил телевизор и уселся на кровати с умным видом.

— Я здесь. Заходи, — произнёс Сеня предельно спокойным голосом.

Дверь открылась, и в номер вошёл здоровенный крепыш под два метра ростом, находившийся в отличной физической форме. Короткостриженный тип спортивного телосложения злобно посмотрел на Сеню, потом перевёл взгляд на папку.

— Так значит, — проговорил он, усмехаясь — вот, что за призрак! Как ты умудрился украсть эту папку?

— Никак, — Сеня пожал плечами. — Мне её чёртик подарил.

— И чего же ты хочешь?

— Видишь? — Сеня показал на контракт. — Просто поставь свою…

И тут он осекся, посмотрев на беса, который отчаянно жестикулировал, показывая на шею, а затем снова на Метастазова.

— Стоп… Что это у тебя там? — спросил Сеня дрогнувшим голосом, показывая на цепочку, висевшую на шее онколога. — Ты случаем не верующий, а?

— А твоё какое дело? — пробурчал врач, начинавший потихоньку выходить из себя. — Вот, крестился недавно и что?!

— Так, подожди, а как же…

— Нет, это ты подожди, дрищь, — злобно проговорил Метастазов, нависая над письменным столом. — Знаешь, мне плевать, что ты там хочешь! Я просто заберу эту папку, а ты пойдёшь на хер, понял?!

Сеня хотел было возразить, но внезапный удар в челюсть на несколько секунд лишил его способности возражать и вообще говорить.

«Ох, блядь!» — подумал он, падая вместе со стулом и не видя перед глазами ничего, кроме огромного красного пульсирующего «солнца».

— Мудак! — произнёс Метастазов, презрительно глядя на Сеню, свалившегося кулем на пол, и взял со стола черную папку, в которой хранился секрет скоропостижной кончины Галины Ивановны Долгой. — Надо было сжечь от греха подальше… — пробормотал он, листая записи.

Онколог быстро покинул номер и забрал документы, оставив горе-шантажиста с носом. Хотя нет, не с носом, а с челюстью, которая по закону жанра должна была громко хрустнуть, однако по какому-то счастливому хитросплетению обстоятельств осталась целой и почти невредимой. Стикс помог Сене подняться и усадил на кровать поверженного напарника.

— Как ты? Жив? — спросил бес.

— Вроде, — ответил Сеня, пытаясь шевелить челюстью. — Какого хера, Стикс?! Как так-то?! Твой господин, будь он трижды неладен, сказал, что наш клиент — атеист! Соврал, значит?!

— Не думаю. Если бы он хотел над тобой поиздеваться — ты сам знаешь, как оно бывает… скорее всего, произошла ошибочка. Досадная, очень досадная, не спорю! Ты же сам слышал, он недавно крестился…

— Из-за этой «ошибочки» мы остались без папки, а я ещё и в рожу схлопотал! Как бы знать, а так весь план коту под хвост…

Сеня дотронулся до челюсти, которая ныла от боли, и отдёрнул руку, «ойкнув». Громко выругавшись, он продолжил жаловаться на совершенно неожиданный удар судьбы, принявшей облик господина Метастазова:

— Как-то я его себе по-другому представлял! Наш клиент больше похож на спортсмена, а не на врача…

— Судя по молниеносности и силе полученного тобой звездюля, я с уверенностью могу заявить: Метастазов грешит боксом или каким-другим искусством мордобития, — предположил Стикс. — А врач из него не очень как раз потому, что он и есть спортсмен, а не врач…

— Вот же Тайсон сраный!

Облажавшийся, но не побежденный Сеня покинул гостиницу и поехал домой. Стикс предложил связаться с Люцифером. В словах беса присутствовало рациональное зерно — возможно, князь тьмы соизволит объясниться или хотя бы вернёт папку с доказательствами профнепригодности воинственного онколога. Проворочавшись с полчаса на диване, Сеня понял, что уснуть из-за болевшей челюсти не получится при всём желании, однако мощное обезболивающее и горсть снотворного из домашней аптечки помогли решить досадную проблему с визитом в волшебный мир снов.

Надо ли говорить о насмешках, которые ждали поверженного Давида? Люцифер от души потешался над своим торговым представителем, уничтожая самооценку последнего едкими шуточками. Как выяснилось, темного властелина дезинформировали относительно религиозных взглядов врача-душегубца.

— Да, странно, — задумчиво произнёс Люцифер. — Видимо, произошла ошибка. Я откручу пару хвостов на досуге, возможно, это заставит их обладателей относиться к деталям более внимательно! Но для тебя, Семён Алексеевич, православные наклонности врача ничего не меняют.

— В смысле? — удивленно спросил Сеня. — Тебе всё равно нужна его душа?

— Да!

— И как же…

— Это меня не волнует!

— Хорошо, хорошо… Может, вернешь папку, которую он у меня забрал? Обещаю пользоваться ей с умом!

— Ладно, будет тебе папка, — пообещал Люцифер. — А теперь можешь убираться и зализывать боевые раны!