Ливия

– Ты прожила больше сотни лет, и тебе всё ещё что-то кажется невероятным? – засмеялась Жаннет. – Впрочем, да, я забываю, с кем ты живешь. Андрэ позволяет тебе видеть не дальше стен очередной крепости.

Лив даже немного обиделась за эти слова. Ей хотелось сказать что-то в защиту мужа или в свою, но ничего не пришло на ум.

– А почему роза чёрная? – вместо этого спросила она.

– О, это от Ронела – моего прапредка, – с энтузиазмом начала рассказывать Жаннет. – Он был одним из первых вампиров, который освоил тайные знания природы, то, что люди называют колдовством. И, угадай, кто был его учителем?

– Андрэ?

– Тогда он ещё звал себя Наредом. Таким было его древнее имя.

Лив этого не знала. Много ли она вообще знала о своём муже?

– Первое, чему научился Ронел – это заклинать на лепестках розы, – продолжала Жаннет. – С их помощью он мог влиять на погоду, на поведение животных и людей. А в процессе заклинания цветы становились чёрными. Вот он и нарисовал на своём плаще розу кусочком угля. А когда встретил мою пра- пра- и сколько-то там ещё раз прабабку Манели, они соединили свои жизни и свои символы. Так появился род Мунроузов.

– Надо же, – Лив перевела взгляд с Жаннет на её небесную покровительницу. Она в очередной раз попыталась вспомнить, что изображено на семейном гербе Вораноров, но у неё, как всегда, ничего не вышло. Когда Лив была маленькой и ещё жила со своими родителями, отец показывал ей этот герб и рассказывал, что обозначает изображенное на нём. Но теперь она помнила лишь размытую картинку, в которой даже лицо отца уже давно утратило четкость линий. Когда ей снова удалось побывать в доме бабушки, в ночь перед встречей с Артуром, она пыталась отыскать что-нибудь из семейных реликвий. Но они как будто пропали вместе со своими прежними хозяевами.

– Ещё вчера Луна была совершенной. Но сегодня уже начала терять форму, – Жаннет оборвала её блуждания по лабиринтам памяти. – Повторюсь, для меня это не самое сильное время. Поэтому я посоветовала Андрэ взять тебя на сегодняшнюю встречу. А его видения подсказали ему, что это будет хорошо сыгранная партия. Так и вышло…

– Что ты слышала о нём? – спросила Лив, не очень заботясь о том, что почти перебила подругу.

– О ком? – Жаннет уже и забыла, что они вспоминали об Артуре.

– О Вораноре, который не может пребывать в безызвестности, – Лив напомнила вампирше её собственные слова.

– Ах, да, твой братишка, – Жаннет широко улыбнулась. – Много интересных историй о нём ходит.

– Например, – Лив невольно напряглась. На миг ей показалось, что за Артуром лучше было бы оставить право на некоторую секретность.

– Даже не знаю, что тут в пример приводить, – Жаннет уперлась рукой в бок и поджала губы – это у неё было жестом задумчивости. – Да, знаешь ли, много всяких вампирских сплетен…

– В том-то и дело, что не знаю, – Лив подошла к ней в упор и заглянула в огромные синие глаза вампирши. – Я не видела его больше сотни лет. А теперь, когда он вернулся, это уже далеко не тот Артур, которого я знала в детстве. Андрэ продолжает ненавидить его, но почему? И это у них взаимно. Вот только причины мне неизвестны, как были, так и остаются.

– С этой задачкой я тебе не помогу, Лив.– посерьезнев ответила Жаннет. – Но я знаю вот что: твой братец водится с ведьмами.

Это было странно, Лив даже почувствовала, что её брови изогнулись от удивления, а глаза расширились. Ведьмы всегда сторонились вампиров. И тесные связи между ними были из ряда вон выходящим исключением. Но разве её брат похож на обычного вампира?

– Говорят, благодаря ведёмским штучкам он сколотил своё нынешнее состояние. Ведь когда Андрэ изгнал его, у него ровным счётом ничего не было, – Жаннет не была многословной в этом вопросе.

«Как и у меня», – подумала Лив. Но говорить об этом не стоило.

Почему Андрэ вообще решил взять на воспитание маленькую вампиршу из обедневшего и почти уничтоженного рода? Он говорил, что влюбился в неё уже тогда. В образ её взрослой, который узрел в будущем.

– Но я не сильно-то верю, что разбогател он из-за дружбы с ведьмами, – Жаннет задумчиво взглянула на Луну. – Многие из них не приветствуют скопления материальных ценностей и сами живут весьма скромно. Наверняка есть что-то ещё. Если узнаешь, поделись со мной, – она снова перевела взгляд на Лив. – Уж больно я люблю вампирские сплетни.

Сверху, с банкетного места, доносились мелодичные переливы кларнета. Их дополнили клавишные, а после и лёгкие ударные.

– Пойдём, посмотрим, кто играет, – предложила Лив.

Только теперь она обратила внимание, что каблуки полностью ушли в песок. Надо было разуться прежде, чем они ступили на пляж.

Жаннет тоже ухмыльнулась, глянув на свои ноги.

– Ничего, песок – не цемент, – с боевым задором сказала она. – Всё осыплется, пока мы поднимемся наверх.

За время их отсутствия, вверху, на банкетной поляне произошли перемены: музыкантов прибавилось, а вот гостей, наоборот, стало меньше. Было около трёх часов пополуночи. Неудивительно, что большинство людей под тем или иным предлогом уже откланялись.

«Наконец-то, – подумала Лив, – теперь и здесь можно дышать свободно».