Лизаветина загадка

Как ни странно, он явился к нам следующим же утром. Мы были на пляже, когда он вдруг возник перед нами со своей вчерашней улыбкой и панамой на голове и сообщил, что неподалеку проходит детский праздник и мы наверняка не слышали об этом. Мои пришли в восторг, особенно дочка. Мы сходили на праздник, потом пообедали там же, с местной детворой, и возвращались назад полные впечатлений. В отличие от нас, Тимофеев бегло говорил на каталонском. Он переводил нам все происходящее, пополняя рассказ собственными знаниями о местной жизни, а жизнь эту он успел узнать изнутри, и слушать его было интересно. За обедом разговор у нас зашел о жилье. Поскольку он уже имел опыт покупки дома, а мы с женой только подумывали об этом, его знания оказались весьма кстати, мы с любопытством расспрашивали, а он, мне показалось, не без удовольствия разъяснял, что и как. Тут он был ас – знал все тонкости, и юридические, и житейские. Я думал, Диагональ-Map не тот район, где обычно селятся русские, а мне он как раз приглянулся, но Тимофеев развеял мои сомнения – русские покупатели здесь встречаются, да и район этот самый новый и самый, как он выразился, фешенебельный; если бы он выбирал квартиру для себя, то купил бы именно здесь, а вообще, к чему разговоры, когда можно пойти и самим все посмотреть. И тут же извлек из кармана телефон, позвонил кому-то и договорился о встрече. Вдвоем мы отправились в высоченные, недавно возведенные башни, огражденные забором от посторонних глаз, и при помощи парнишки, служащего в местном агентстве недвижимости, поднялись в апартаменты и осмотрели их с всей тщательностью. Что и говорить, жить здесь было бы весьма приятно. За окнами красуется море, во дворе пальмовые рощи да бассейны. Внизу консьерж, у ворот охрана – никого лишнего. Говорят, барселонцам эта отгороженность от мира совсем не по вкусу, а нашему брату как раз самое то. Через два шага пляж, через четверть часа центр города, что может быть удобней? Дом на первой линии мы с Тимофеевым сразу забраковали – квартиры в нем насквозь продувались грубыми морскими ветрами, и даже сейчас, в жару, порывистые вихри так и били в лицо, когда мы стояли на террасе верхнего этажа. Опять же, объяснил Тимофеев, разница менталитетов: испанцы строят с прицелом на солнечные дни и мало заботятся об обогреве, а наш человек, как известно, сквозняков не любит ни летом, ни зимой. То же и с планировкой, испанцы обожают собраться вместе в большой гостиной, это у них центральное и самое просторное место в доме, остальные комнатки могут быть крошечными, спаленки у них – зашел и упал на кровать, детская – шкаф для игрушек, и тот больше. Зато квартиры, приготовленные для русских, сразу видны, комнаты здесь примерно равны по размеру и совершенно пусты – наш человек не терпит никакой обстановки, он все должен купить себе сам, в отличие от испанцев, въезжающих в готовую квартиру. Я тоже не отличаюсь от большинства: не представляю себе, как приведу жену в квартиру, где кто-то уже выбрал за нее и плиту, и стиральную машину, и занавески на окна. В чем мы совпадали с испанцами, так это в любви к террасам. Тимофеев сказал, русские хоть и любят, чтобы в квартире имелась терраса, пользоваться ею совсем не умеют, для них она так и остается балконом, заставленным всяким хламом, не влезающим внутрь. Я же люблю использовать террасу так, как принято у жителей Средиземноморья – завтракать, глядя на море, и чаевничать, провожая закат. Корпус, стоящий чуть в глубине, в метрах ста от линии берега, понравился мне больше, а одна квартира там оказалась точь-в-точь, о чем я мечтал. Не знаю, что там успел наговорить парнишке Тимофеев, пока я ходил по комнатам, но тот схватился за телефон, связался с офисом, после чего стал заверять нас, что мне дадут небывалую скидку.