Читаем Логарифмическое уравнение, или возведение степеней ума полностью

В среде домашнего исполнения имеются две фактически взрослые величины.

Как правило, это муж и жена.

Каждая единица предполагает развитие в дальнейшем,  как себя самой. То есть, истинное желание увидеть себя в последующем отображении.

Но такого не происходит. Даже, если вырисовывается внешне, то не обустроено внутренне и т.д., т.п.

Это все потому, что в такого рода взаимоотношениях отсутствует гранула роста. Рассмотрим ее  ближе.

Мы имеем две величины.

Они материальны и имеют материальное  звено давления по передаче своего внутреннего и телесного содержания.

Но совместное выражение или происходящее осеменение не  дает полноты владычества той или иной  структуры. В них нет, так называемой, генетической совместимости.

То есть, в рядах веществ, из которых слагаются организмы, есть ряды групп несовмещения.

Это значит, что звено передачи будет отсутствовать в полноте своего отображения или материальная единица претерпит свое материальное изменение, хотя будет иметь конечно выраженный результат.

Любое отсутствие прямо логической цепочки взаимосвязи в процессе можно расценивать, как логическое отсутствие гранулы основополагающего роста.

То же можно сказать о разрыве связей в генетических обоснованиях обоих организмов.

Потому, можно целесообразно оставить вопрос выведения близнецов-потомков, ибо они не будут полагать в себе любого предыдущего развития.

То есть, гранула  роста в процессе обновления материального тела  решительно отсутствует. Это значит, что дело  ускорения не произойдет, а решительное исполнение указанных единиц не состоится.

Что в этих вопросах главное, а что просто целесообразно для восприятия умом?

Главное – это вычисление в уме гранулы любого фактического роста. Или, научиться ее вычислять с помощью идентификации состояний веществ среды, представленной для своеобразного эксперимента.

Если в результате их совмещения или параллельно-последующего соединения выделяется хоть одно первично-самостоятельное, то ход эксперимента заранее обусловлен на провал. Иначе говоря, гранула прямолинейного роста отсутствует.

Целесообразно знать следующее.

Есть ли гранула роста вообще в протекающем процессе. Имеет ли свою жизнетворность или практическую исполнимость.

Стоит ли ее вообще добывать из чего-то и решительно снижать какую-либо эффективность, то бишь значимость всего процесса в конечном результате.

Геофизическое поле Земли предполагает собой массу безразличного роста веществ. В нем нет отторжений, а потому гранула фактического роста биологически присутствует. Нет добытого полностью практического совпадения, но оно не выходяще за рамки основного поля состояния веществ.

В этом весь смысл человеческого практического воспроизводства на Земле.

В этом же заключается основополагаемость рядов групп веществ, их     соприкасаемость и решительное выделение в среду еще одной   или нескольких фактических материальных единиц времени в виде самих людей.

Сопоставление между собой рядов групп и веществ, представляющих  пространство, и является разрешением вопроса, так называемой, гранулы человеческого роста.

Иные теоретические выкладки исходят, прежде всего, из этого, а потому подлежат решительному заключению в рамки данной философической тенденции обоснования роста.

<p>Глава 3. Узлы. Их механизмы. Роль механики в среде. Значимость произведения</p>

Каждое воспроизведенное достижение представляет собой фактическую величину достижения самого времени развития. И в этом случае, целесообразно будет сказать следующее.

Любой протекающий во времени процесс исполнения чего бы то ни было является процессом закрепощения времени в виде узлового агрегата,  исполненного природно или же человеческими руками.

Фактом такого является  узлоскопление  мозгового вещества, а  в реально материальном мире вещей – узлы и механизмы развитии механики.

To eсть, время имеет двойственное отображение: в уме и  в материальном   выражении достижений.

Самое наибольшее достижение определяется механизмом воспроизведения той или иной детали  времени.

Таким образом, по механизму можно отследить внутренний  мозговой  уклад  и  даже наоборот, если извлечь содержимое во времени ином  из какого-нибудь вида существа.

Правда, к  виду  исполнения  животно-растительного мира это отношения не  имеет.

В данном употреблении  используется только человек, завершивший тот или иной этап развития времени.

Таким образом, мозг растет согласно того, что и придумывает сам. Иначе говоря, придуманные им средства определяются, как средства укрепления мозговых структур в узловую величину.

Значит, технология сложения реального мира вещей и самого мозга одна и та же. Это говорит о том, что в обоих случаях   прослеживаются  те  же изменения, и худшее уступает  место лучшему, если это так действительно есть.

А, если так,  то это  значит, что весь последующий и перерожденный временем ум способен выразить себя уже в несколько ином состоянии, что не предусматривает внутриутробного развития  в    настояще  полную величину.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Человек 2050
Человек 2050

Эта книга расскажет о научных и социальных секретах – тайнах, которые на самом деле давно лежат на поверхности. Как в 1960-х годах заговор прервал социалистический эксперимент, находившийся на своём пике, и Россия начала разворот к архаичному и дикому капитализму? В чем ошибался Римский Клуб, и что можно противопоставить обществу "золотого миллиарда"? Каким должен быть человек будущего и каким он не сможет стать? Станет ли человек аватаром – мёртвой цифровой тенью своего былого величия или останется образом Бога, и что для этого нужно сделать? Наконец, насколько мы, люди, хорошо знаем окружающий мир, чтобы утверждать, что мы зашли в тупик?Эта книга должна воодушевить и заставить задуматься любого пытливого читателя.

Евгений Львович Именитов

Альтернативные науки и научные теории / Научно-популярная литература / Образование и наука
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука