ЛоГГ. Том 2. Амбиции

Райнхард оставил на Одине минимальные силы: всего лишь тридцать тысяч солдат и офицеров, которым была поручена охрана императорского дворца Нойе Сан-Суси, адмиралтейства, министерства военных дел, а также дома, где жили Райнхард с сестрой. Вице-адмирал Морт, назначенный командовать этими силами, был уже немолод. Пусть его нельзя было назвать хорошим тактиком, но он был верен, и на него можно было положиться.

Секретарь, вернувшись в министерство, передала приказ Райнхарда, и его сразу приняли к исполнению. Сверхсветовые передатчики отправили сообщения во все уголки Империи, повторяя фразу «разбойники и узурпаторы».

— Разбойники и узурпаторы! Они смеют называть нас армией разбойников и узурпаторов!

Это прозвание и вправду нанесло жестокий удар по гордости высокорожденных дворян, которые привыкли считать себя высшими людьми. Их лица бледнели от ярости унижения, они били об пол бокалы, ощущая новый прилив злобы к белобрысому мальчишке.

Хотя некоторые, например, помощник Меркатца Шнайдер, услышав это, подумали, что всё вполне закономерно, учитывая то, что сами аристократы говорили о Райнхарде.

Дворяне руководствовались эмоциями даже в мелких делах, поэтому неудивительно, что стратегические совещания их военного руководства тоже колебались из стороны в сторону под влиянием эмоций.

У герцога Брауншвейга был свой план. Он построил девять укреплённых пунктов на пути от имперской столицы Одина до базы коалиции, крепости Гайесбург, «Замка Грифа», разместив на каждом значительные силы, чтобы задержать наступающий флот Райнхарда. Прокладывая себе путь от одного укрепления до другого, войска Райнхарда понесут значительные потери, а оставшиеся будут изранены и деморализованы. В этот момент Брауншвейг выведет из Гайесбурга свой флот и разгромит их одним махом.

Меркатц скептически относился к эффективности этой идеи. Конечно, было бы здорово, если бы Райнхард оказался настолько любезен, чтобы атаковать все девять укреплений на своём пути по специальному приглашению своих врагов, но что, если он не станет этого делать? Если он уничтожит линии снабжения и связи этих укреплений, сделав их бессильными, а потом направится прямо к Гайесбургу, то стратегия Брауншвейга окажется бесполезной. Даже хуже, чем бесполезной, ведь если отправить значительные силы в девять различных мест, то, естественно, в самом Гайесбурге их останется мало.

Когда Меркатц выразил Брауншвейгу своё мнение по этому вопросу, то лицо герцога поменяло цвет так резко, будто на киноленте с ним был вырезан кусок.

В подобных случаях его слуги обычно бросались на землю и, прижимаясь лбом к полу, молили своего хозяина о прощении.

Меркатц, разумеется, такого не сделал.

— И что же, по-вашему, мы должны предпринять? — наконец выдавил из себя Брауншвейг.

Меркатц объяснил, сделав вид, что не заметил состояния герцога.

В то время, как нет необходимости отказываться от идеи с девятью укреплёнными пунктами, нет также необходимости размещать на них большие силы. Достаточно оставить за ними функцию наблюдения за противником, а весь военный потенциал сосредоточить в Гайесбурге.

— Значит, мы заставим этого щенка проделать весь путь до Гайесбурга для решающей битвы? Хмм, таким образом, мы выйдем навстречу врагу, находящемуся далеко от своей базы в далёком походе, и сразимся с ним, когда он находится на пике истощения, — произнёс герцог Брауншвейг, чтобы показать, что он не совсем уж далёк от военной тактической теории.

— Именно так, ваша светлость.

Но одновременно с ответом Меркатца заговорил другой голос:

— На самом деле, есть ещё более эффективная стратегия, которую мы можем использовать.

Это заговорил адмирал Штааден, считавший себя экспертом в стратегической теории.

Ранее он служил под началом Райнхарда во время битвы при Астарте, но, в отличие от Меркатца, не признал его талантов.

— И что же это за стратегия, адмирал Штааден?

— Это частичный пересмотр плана главнокомандующего Меркатца, — сказал Штааден, бросив на Меркатца косой взгляд.

Опытный адмирал нахмурился. Он легко догадался, что собирается сказать Штааден. Это была идея, от которой сам он по некоторым причинам уже отказался.

— Если вкратце, то мы отделим часть флота и, когда заманим Лоэнграмма к Гайесбургу, отправим её к Одину, где сможем захватить слабо защищённую столицу и предложить нашу поддержку его величеству императору.

— Хмм…

— И когда у нас будет на руках императорский эдикт о том, что маркиз Лоэнграмм — настоящий предатель и мятежник, наши позиции поменяются. Белобрысый щенок останется один в космосе, не имея дома, куда мог бы вернуться.

Именно этого и ожидал Меркатц. Он опустил глаза на свой кофе, к которому ещё не прикасался. Штааден знал теорию, но ему по какой-то причине не хватало проницательности, когда доходило до реальности. Совершенно верно, что Лоэнграмм оставил столицу пустой. Но почему он это сделал? Потому что у него была какая-то причина для подобной беспечности. Если бы Штааден только задумался об этом, то понял бы, что его предложение не может принести реальной пользы.